Д-р Н.: Хорошо, давайте переместимся в библиотеку. Пожалуйста, опишите все, что Вы видите, и в том порядке, в котором развиваются события.
СУБЪЕКТ: Комната находится в большом прямоугольном здании. Все здесь ярко светящееся, прозрачно-белое. Вдоль стен — большие толстые книги.
Д-р Н.: Это Фонтейниус приводит Вас сюда?
СУБЪЕКТ: Только вначале. Сейчас меня встречает женщина с совершенно белыми волосами. Ее лицо очень обнадеживает. Первое, что я заметил, когда вошел, это длинные ряды столов, которые тянутся так далеко, что я не вижу, где они заканчиваются. Я вижу много людей, сидящих за длинными столами и работающих с книгами. Все они сидят на некотором расстоянии друг от друга.
Д-р Н.: Почему?
СУБЪЕКТ: Ну… то, что они сидят поодаль друг от друга, является вопросом вежливости и уважения личной жизни каждого.
...
Д-р Н.: У Вас имеется более одной Книги Жизни?
СУБЪЕКТ: Да, и вот с этой я сегодня буду работать. Книги аккурат но расставлены на полках. Я знаю, где находятся мои, и они сверкают, когда я смотрю на них издали.
СУБЪЕКТ: (делает глубокий вдох) Мы обращаемся к странице, которая показывает меня ребенком, играющим на школьном дворе. (Субъект начинает дрожать) Это… не похоже на забаву… Меня переносят во время, когда я был негодником, паршивым ребенком… Я должен буду переживать это снова и снова… Что-то, что они хотят, чтобы я увидел… часть моей энергии… само «вползает» в страницу…
...
Д-р Н.: (ободряюще) Хорошо, пусть сцена разворачивается, а Вы рассказывайте мне то, что сможете.
СУБЪЕКТ: (извиваясь в своем кресле) После того, как я… «вполз» в книгу… я полностью окунулся в сцену, как если бы это переигрывалось снова и снова. Я… в средней школе. Я жуткий ребенок, который пристает к маленьким, менее агрессивным мальчишкам… колотит их и кидается камнями в каждого, пока не смотрят взрослые. А потом… О НЕТ!
Д-р Н.: Что такое?
СУБЪЕКТ: (встревожено) О… Бога ради! Теперь я самый маленький во дворе, которого… Я САМ колочу! Невероятно. Некоторое время спустя я опять такой, как есть, и на меня отовсюду летят камни. О, ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БОЛЬНО!
Д-р Н.: (успокоив Субъекта и переместив его полностью в библиотеку) Вы оказались в том отрезке времени, когда Вы были ребенком, или это была форма измененной реальности?
СУБЪЕКТ: (пауза) В том же времени и в измененной реальности. Ни одно из этих происшествий не имело места в моем детстве, но могло произойти. Поэтому для меня время было прокручено назад иначе. Мы можем вновь пережить то или иное событие, чтобы понять, можем ли мы изменить его к лучшему. Я почувствовал боль, которую я причинял другим своим хулиганством.
Д-р Н.: Антер, какой урок Вы вынесли их всего этого?
СУБЪЕКТ: (долгая пауза) Что я был злым ребенком, которым двигал страх перед отцом. Вот сцены того, что я собираюсь делать дальше. Я работаю над сострадательностью и как душа учусь держать под контролем свою бунтарскую природу.
М.Ньютон, «Предназначение души. Жизнь между жизнями», 2000, Запись диалога с пациентом (из расширенной выборки)
Наверное, эти воображаемые душой книги – переход между галлюцинациями ментальной оболочки и формированием нового тела. Это уже не «танцы гневных божеств», но еще и не осознание своего положения.
В качестве примера ощущения от прочтения подобной книги жизни служит фантастический рассказ Владимира Савченко «Жил-был мальчик». В нем самый обыкновенный человек Петр Квантович купил книгу, в которой просто и немудряще излагается жизнь того человека, который ее читает. Новый читатель – новый текст. Книга о самом читателе. В рассказе Петр Квантович читает книгу при жизни, однако достовернее было бы, если бы он читал ее в переходном состоянии от «свободного духа» (ментального тела) к «иллюзорному телу» (новому астральному):