-Что, неприятно? Нам не нужно такое отребья как ты, с которого нечего взять. Даже мордашка у тебя и та, хуже некуда. И где только такого выродили?
И правда. С самого детства его называли только уродом, а все из-за неудавшегося при рождении лица. Он бы может и был бы миловидным, если только не короткий, но толстый шрам, как родимое пятно, перекрывавший половину лица от уголка губ до бровей. Но именно сейчас он был благодарен тому, кто наделил его этой особенностью, так меньше шанса попасться на глаза старым извращенцам или любительницам молоденьких мальчиков. Скольких он уже таких повидал, совсем юных, с поломанными и искореженными личностями.
- Я… – губы пересохли от волнения – я… буду полезен.
-Полезен говоришь.
Самый старший мужчина недоверчиво воззрился на него. Как мальчик понял, именно он и главенствует в этой маленькой компании. Осталось только вспомнить моменты из бродячей жизни, когда ради куска хлеба приходилось просить милостыню. Вскоре перед мужчинами предстало самое жалкое подобие ребенка, влажные от подступающих слез глаза, закусанные губы и подрагивающие плечи просто не могли оставить мужчин равнодушными.
-Тц – усмешка исказила неприятные черты лица. Не проняло. А жаль.
-А что, если… - неуверенно подал голос светловолосый молодой парнишка. – Что, если он будет заниматься всей самой грязной работой. А то закапывать трупы… бррр.
Трупы? Взгляд сам собой упал на без движимое тело рядом, из просто бледного оно медленно, но верно превращалось в серое нечто, от которого несло кровью и гарью.
«И когда только успели?».
Неужели его заставят копать могилы и копаться в чужих кишках? Нет, он совсем не ангел, но даже для его атрофированных чувств это чересчур.
-Хм, а ты прав…
Рывок. И вот он уже стоит перед ними нагруженный тяжелой поклажей. Груз невероятной тяжестью давил на плечи, пригибая слабое тело к земле. К облегчению парня, девочку закинул один из прихвостней Бородоча, так он решил обозвать самого главного из тройки.
Из дома компания вышла на рассвете и направилась по направлению к главным воротам. Эрион надеялся, мысленно вопил о помощи, но они так и не встретили на своем пути ни одного стражника. Редкие прохожие предпочитали отойти подальше, лишь провожая испуганными взглядами. Многие знали, как опасно преграждать дорогу убийцам и нарешались на столь опасный шаг.
-Держи пацан, твоя очередь. – Брезгливо поморщив нос, парень закинул на спину тело, вдвое больше собственного и послушно последовал за троицей.
Следующие несколько часов казались Эриону Адом, лес еще не казался ему таким опасным и мрачным. Перетянутые ноги кровоточили, а чужое тело волочилось по земле, оставляя после себя кровавую дорожку. Головокружение сменялось темнотой, но он не давал себе упасть, даже дрожь была воспринята им как слабость. Слабость, которую под страхом смерти нежелательно показывать. Особенно им.
-Вываливай.
Девушка с треском оказалась на земле. Парень с трудом разогнулся, украдкой растирая плечи и следя за разворачивающиеся деятельностью. Без его участия конечно не обошлось.
-Бери в руки лопату и начинай копать яму – приказа Бородач. Сам он довольно улегся под ближайшее дерево и стал с удовольствием наблюдать за пареньком.
Нечего не оставалось. Следующие пару часов ушли на работу. К его замешательству, наемники предпочли молчать все это время, будто что-то замышляли. Не исключено. Сосредоточившись на работе, Эрион мысленно просчитывал варианты побега. Было и так понятно, его просто так не отпустят. Он в первую очередь важный свидетель, а лишь потом ребенок. Украдкой поглядывая на мужчин, он видел лишь скучающие, отогретые на солнце морды.
Эрион не сильно удивился бы, узнав, что все его переглядки были давно замечены и оценены по достоинству. Бородач не мог не похвалить мысленно мальца за его упёртость и тягу к жизни. Именно из таких бродячих щенков обычно получались самые свирепые волки. Сперва он хотел закопать пленника живьем рядом с трупом, но что-то остановило, что-то было в его взгляде знакомое, что-то, что он видел в глазах людей перед смертью. Равнодушие? Нет. Пустоту. Когда каждый день проживаешь по инерции, когда просто не видишь смысла жить.
Еще некогда ему не было так страшно. Несмотря на обычную реакцию, присущую любому ребенку в такой ситуации, наемник сразу определил фальшь. Тело и лицо выражало эмоции по привычки, когда все действия диктовал разум. И это было по-настоящему пугающе. Некогда в жизни ему еще не доводилось видеть живую куклу. Разумную живую куклу.