– О, даже не знаю, – пробормотала Фиби растерянно. Она не привыкла, чтобы события развивались в таком темпе. – Мы уже знакомы с Кэрол, и я боюсь, ей эта идея не понравится.
– Не беспокойся о Кэрол, в душе она – сущий плюшевый медвежонок, и Руперт тоже замечательный. Истинный английский джентльмен. Приходи!
Ответить отказом было попросту невозможно.
Когда Фиби вышла на улицу, Эл уже поджидал ее на парковке.
– Как все прошло?
– Хорошо.
– Ты припозднилась. Я уж думал, не нужно ли тебя спасать.
– Нет, мы просто разговаривали. Я познакомилась с очень приятной женщиной.
– С кем же?
– Ее зовут Кристина, она инструктор йоги. Она считает, что выдра – мое тотемное животное.
– Звучит неплохо.
Фиби задумалась над тем, что еще Кристина говорила о выдрах. Слова «верность и бескомпромиссная любовь» продолжали звучать у нее в голове. Она повернулась к отцу и пристально посмотрела на него, застегивая ремень безопасности.
– Папа, ты не забыл снять белье?
Он хлопнул себя по лбу.
– Да что ты будешь делать! Нет, как висело во дворе, так и висит. Уже без малого неделю. Ну да бог с ним, зато наверняка и прополоскалось, и проветрилось как следует.
– Когда вернемся, я помогу тебе снять все с веревок.
– Нет-нет. Даже не думай об этом. Я сам все сделаю. Ты только напомни мне, если я снова забуду.
Она почувствовала острый прилив нежности к своему отцу, к его причудам, ко всему, что он для нее делал. Давно пора было сделать что-то для него в ответ.
Эл был одинок. Однажды – с тех пор прошли годы – Фиби заподозрила его в романе с учительницей французского языка из школы, где он преподавал. Но если тогда между ними что-то и намечалось, это продлилось недолго. После смерти жены Эл ни с кем не заводил серьезных романтических отношений. Он всецело посвятил себя детям. А теперь, когда Джулс и Джек покинули родное гнездо, он направил все свои силы на заботу о Фиби. И с каждым годом он все больше и больше уходил в себя. Это было неправильно. Это было несправедливо.
Эл начал болтать о прожорливых дарликомбских слизняках, которые заполонили огород и бесцеремонно пожрали его любимые кабачки. Хорошо, что в упаковке еще осталось немного семян. Он посадит их и будет надеяться, что их не постигнет та же участь. И если повезет, новые кабачки успеют созреть вместе с остальными. Какая жалость, что в Хайер-Мид не было теплицы.
Слушая его вполуха, Фиби снова задумалась о Кристине, у которой в жизни не было никого, если не считать любимой кошки – а в настоящий момент не было даже кошки.
Коко
У Эла было две причины для радости. Во-первых, Фиби, кажется, нашла себе подругу на йоге, а во-вторых, она с нетерпением ждала поездки в питомник. Он уже и не помнил, когда она в последний раз проявляла такой энтузиазм, особенно по поводу дела, ради которого нужно было куда-то ехать.
С Кристиной договорились встретиться на автостоянке. Она обещала провести им экскурсию по питомнику до его официального открытия. Она делала украшения, которые продавались в здешней сувенирной лавке, и довольно хорошо знала Кэрол Блейк. Фиби все уши ему прожужжала рассказами о чудесной Кристине. Она была и «одной из самых интересных женщин, которых я когда-либо встречала», и «невероятно жизнерадостной», и «с отличным чувством юмора», и «по возрасту ближе к тебе, чем ко мне, но очень молодой душой», и «шикарно выглядящей». Поскольку это было мнение его дочери, Эл понимал, что «шикарно выглядящая» следовало трактовать скорее в спортивном, а не в сексуальном плане. Несмотря на это, его воображение шаловливо дорисовало к лестному портрету Кристины длинные ноги, пухлые губы и плавные изгибы тела. В питомник он ехал в состоянии приятного предвкушения.
Когда они въехали на парковку, Фиби ткнула пальцем в окно:
– Вот она. Это Кристина.
Но вместо обаятельной хохотушки, которую он вообразил, Эл увидел перед собой абсолютно другого человека: у входа, кутаясь в балахон, издали напоминающий портьеру, стояла та самая беспардонная особа, помявшая его машину на прошлой неделе. Эл поник. Не потому, что она была некрасивой – напротив, она обладала довольно яркой и интересной внешностью. Но что-то ему подсказывало, что женщина с таким характером окажется ему не по зубам.
– О, это вы? – удивилась она, когда Фиби представила их друг другу.
– Да, я, – ответил он с прохладцей в голосе. – Как ваша машина?
– К счастью, уже починили. А вашу?
– Аналогично.
Сегодня она хотя бы не грубила, но выражение ее лица говорило о том, что в случившемся она винит его – и делает это совершенно зря. И все же она была добра к Фиби.