– Мой заказ кошачьего корма. Спасибо. Не то чтобы он мне теперь пригодился.
– Хотите вернуть заказ? – уточнил он. В его обязанности входило не только доставлять посылки, но и возвращать их.
Она заколебалась.
– Послушайте, Эл, я только что вымыла голову, и мои волосы будут выглядеть как пакля, если я не нанесу на них средство и не воспользуюсь феном. Но прошу вас, зайдите на минутку.
– Ну, я…
Он легко мог бы уйти, сказав, что его ждет работа, но на сегодня у него не было больше доставок. И какой бы странной она ни казалась, что-то в Кристине возбуждало его любопытство. Пока он колебался между желанием остаться и желанием поскорее уйти, она затолкала его внутрь.
– Выпьем по чашечке чая. Я, во всяком случае, выпью, да и вы выглядите так, будто вам не помешает. Я поставлю чайник, а вы займитесь заваркой.
Снаружи дом выглядел простецки, но внутри все оказалось по-другому. Он заглянул в гостиную и увидел, что все поверхности за редким исключением она задрапировала экзотическими покрывалами. На стенах висели гобелены и войлочные поделки вперемешку с рисунками, скорее всего, ее собственного авторства. Некоторые из них представляли собой реалистичные наброски диких животных, в то время как другие были размытыми и абстрактными.
Кристина загнала его на кухню и бегло прошлась по ней, указывая на кухонные шкафы:
– Заварка. Кружки. Жестянка с домашним печеньем из абрикосов и миндаля. Угощайтесь. Я вернусь через минуту. – Выйдя из кухни, она на секунду просунула голову обратно и указала на холодильник. – Молоко. Возможно, просрочено, так что на ваш страх и риск. Мне не нужно, спасибо.
Эл заметил на полу кошачью лежанку. Дно ее было покрыто белыми, черными и рыжими шерстинками. Рядом стояли две чистые кошачьи миски.
Он заварил чай и устроился за кухонным столом, покрытом разноцветной скатертью. Занавески на окнах напоминали индийские сари, а кружки, расписанные вручную спиралями, цветами и бабочками, были из местной гончарной мастерской. Кристина явно неровно дышала к прикладному искусству. Она была освежающе любопытной, решил он, чудаковатой и лишь немного пугающей.
Молоко действительно оказалось просроченным и плавало в кружке мелкими белыми крупинками. К счастью, на вкусе это не отразилось. Печенье с абрикосом и миндалем тоже было вкусным – в цельнозерновом, низкокалорийном и безлактозном смысле этого слова. Эл грыз печенье и поглядывал в окно на лужайку за домом, плетеные ивовые арки и непритязательную скамейку у берега Дарлы. Отсюда он мог слышать шум реки.
Его взгляд то и дело возвращался к фотографии в рамке, стоявшей на подоконнике. Улыбающаяся молодая семья: мужчина, женщина и ребенок. У мужчины были такие же, как у Кристины, темные волосы и густые брови. Брат?
К тому времени, когда отдаленный шум фена смолк, он как раз дожевал печенье.
– Уф, – выдохнула Кристина, появляясь снова. – Извините, что заставила вас ждать. Это не волосы, а сущее наказание.
Он подумал было сделать комплимент ее волосам, таким темным, пышным и блестящим, но решил промолчать, чтобы не прозвучать пошло. Хотя он действительно так думал.
– Что, никаких новостей? – осторожно поинтересовался он, указывая на пустую лежанку и кошачьи миски.
– Нет, никаких. Бедняжка Мява! Сегодня утром я не смогла заставить себя пропылесосить диван, потому что на нем были клочки ее шерсти, и… Я уже не верю, что когда-нибудь увижу ее снова. – Голос Кристины дрогнул, а лицо исказила гримаса. – И не смейте говорить, что это всего лишь кошка!
– Мне бы и в голову не пришло сказать что-то подобное, – запротестовал Эл.
– Хорошо. Извините. Я не хотела грубить. Просто многие люди этого не понимают.
В мгновение ока она сникла и обессиленно опустилась на стул. Эл не мог угнаться за тем, как быстро у нее менялось настроение.
Он вспомнил ее перекошенное лицо в день, когда он врезался в ее машину, и понял, что тогда она изо всех пыталась сдержать слезы. За маской гнева пряталось ее горе. Возможно, имело смысл сменить тему.
– Здесь прямо как в галерее искусств, – обвел он рукой пространство дома.
– Я предпочитаю искусство искусственности, – фыркнула она, по-видимому, приняв его слова за критику, на что он не рассчитывал.
Он пододвинул к ней чашку с чаем и еще раз попытался наладить контакт, указывая на фотографию:
– Я тут разглядывал этот снимок. Это ваша семья?
– Да, мой сын Алекс со своей женой и моим внуком. – Эл прокашлялся, пытаясь скрыть свое изумление. – Они живут в Швейцарии, поэтому я редко с ними вижусь. – Она сделала несколько глотков чая и опустила глаза.
Элу было интересно узнать подробности, но он не чувствовал себя вправе спрашивать.