Все тут же решили притихнуть, даже Уильям сел ровно, как джентльмен и смиренно склонил голову, понимая, что наговорил лишнего и позволил себе излишний всплеск эмоций.
— Просим искренне прощения.
— Так-то лучше, — мои глаза постепенно вернули себе привычный серо-голубой цвет, но голос был по-прежнему строг и властен: — Впредь каждый из вас пусть будет так любезен контролировать свои эмоции по отношению к другим. Относитесь друг к другу с должным уважением и пониманием. В противном в наших так называемых шахматных партиях случае мы все рискуем пасть раньше, чем падут короли противников.
С этими словами я вышла из-за стола и твёрдым шагом направилась к выходу из кухни, лишь на пару мгновений задержавшись у двери и добавив:
— Я слишком долго иду к своим целям и слишком многим пожертвовала, чтобы вот так просто взять и проиграть.
Выйдя за пределы кухни, я закрыла дверь с громким стуком и поспешила в сад, чтобы уже там окончательно остыть.
Должна признать, сама не ожидала от себя подобной «вспышки».
Однако правда в моих словах определённо была. Мы постепенно приближались к нашим главным и основным целям.
Уже совсем скоро Сефириос должен будет занять место президента России… Уже осталось так мало времени до того, как Клод будет повержен… И тогда наша с Себастьяном месть будет совершена.
Мне совершенно не хотелось, чтобы из-за каких-то глупых внутренних склок и распрей мы совершили даже один неверный шаг, который может привести нас к полнейшему краху.
Придя же, наконец, в сад, я села на одну из скамеек рядом с несколькими кустами сирени.
Там я просидела около получаса, стараясь успокоиться и прийти в норму.
— Возможно, я и не должна была так срываться на них… — прошептала я самой себе еле слышно.
— Нет нужды терзать себя чувством вины, когда ты оказалась совершенно права, — раздался голос Себастьяна над моей головой. — Мы не должны забывать о том, ради чего объединились. Не должны забывать о наших целях. Ты же поступила, как истинный лидер и истинная королева, напомнив нам об этом.
— Себастьян… — я вздохнула, подняв голову и устремив взгляд на него.
— Хорошо, я не буду прямо сейчас с тобой спорить. Просто хочу сказать, что в таких ситуациях нужна не только милосердная, но и строгая рука, я бы даже сказал жёсткая. Порой без кнута и пряника не обойтись.
— Я знаю. Просто…
— Просто ты считаешь, что переборщила?
— Они не просто мои… Вернее наши последователи и союзники, но и наши друзья. Если с другими последователями я могу без зазрения совести проявлять строгость и жёсткость, то вот с ними…
— Даже с друзьями можно сорваться на крики. Не нужно злиться на себя за это.
— Я не злюсь, но…
— Но винишь себя за это.
В ответ я с тихим вздохом поднялась на ноги и подошла к кустам сирени, осторожно проведя кончиками пальцев по одному из цветков.
Себастьян же приблизился ко мне и встал за моей спиной, едва ли ощутимо кладя мне на плечи свои ладони.
— Прежде всего, помни о том, кем ты являешься, — еле слышно, но при этом как-то даже хитро прошептал он, склонив голову к моему уху. — Помни, кем ты стала, пройдя через столько препятствий на своём пути, — его пальцы чуть сильнее сжали мои плечи: — Ты Королева и даже если тебе придётся пройти по сотням… Тысячам мёртвых тел своих врагов, лишь бы достигнуть своей цели, ты обязана это сделать.
— Такими речами ты напоминаешь мне себя прежнего… — тихим полушёпотом произнесла я, непроизвольно вздрогнув от слов своего любимого демона. — Того, с которым мне пришлось столкнуться, когда чёртов приют сгорел дотла…
— Отныне пусть боль твоя рассеется навсегда. Теперь возрадуйся, ведь власть в твоих руках, и ты повелеваешь порочными, чистыми сердцами и сущностью тёмною моей.
Этот коварный, хищный и будто окутывающий в тёмный, невидимый туман шёпот, эти руки, что словно искушающие змеи, обвивающие всё тело в хитрые и манящие объятья, в которых так хочется раствориться… Забыться.
— Ты практически всегда оказываешься правым во многих вещах, — прошептала я, прикрыв глаза вместе с сорвавшимся с моих губ тихим вздохом.