— Хорошо, любимый, — прошептала я, прикрыв глаза в ответ на столь нежный жест.
— Не скучай по мне. И если что, позвони нашим, вдруг кто соскучился.
— Как раз собиралась это сделать.
— Отлично, — Михаэлис с улыбкой вновь поцеловал меня в лоб и, нехотя отстраняясь, нежно прошептал: — Я скоро.
После этих слов он поспешил отправиться на кухню, чтобы заняться приготовлением домашней пиццы. А я решила осторожно подняться с постели и одеться.
Боли в сердце беспокоили всё реже, но мне всё равно приходилось двигаться как можно осторожней и меньше напрягаться.
Уже скоро я снова лежала в постели, но одетая в более свободное и удобное домашнее платье и собиралась, было, взять свой телефон, чтобы позвонить нашим, как вдруг раздался смешок Гробовщика, неожиданно появившегося в комнате.
— Сколько ты ещё будешь так появляться? — я закатила невольно глаза.
— Столько, сколько мне осталось жить, — хитро улыбнулся жнец. — А жить мне придётся долго, благодаря тебе и твоим новым шагам, хи-хи-хи-хи.
— Снова ты говоришь загадками…
— Разумеется, я не должен открывать тебе все свои мысли и карты. Иначе тогда что же это будет за жизнь, когда знаешь всё?
— Наверное, слишком простая и скучная.
— Именно.
— И, тем не менее, может быть, ты позволишь мне кое-что узнать?
— М-м-м-м, что же хочет узнать теперь навеки бессмертная Регина?
— Твои планы насчёт меня, разумеется. Я слышала твой разговор с Ханной. «Это открывает для меня некоторые возможности, которых я не мог добиться два последних столетия», кажется, именно так ты выразился, когда говорил о смешении моей демонической сущности с душой Сиэля?
— О-о-о-о, твоей прозорливости можно позавидовать, как и внимательности в деталях и словах.
— Это не ответ на мой вопрос.
— Разумеется, не ответ. Однако, если ты хорошенько задумаешься, то сможешь понять всё сама.
— Хочешь сказать, что ты меня эксплуатировать захочешь, как и сам Дьявол? — я высокомерно закатила глаза на сии слова. — Вот уж спасибо, мне бы лет пятьдесят для себя пожить.
— Я? Эксплуатировать тебя? Ну, что ты, — Гробовщик хитро прищурился. — Я лишь надеюсь, что в будущем ты поможешь мне кое в чём, и ничего более.
— В чем? Неужели твои опыты с зомби никак не увенчались успехом?
— Видишь ли, милая Регина, даже с душой и разумом мои «живые куклы» нуждались в периодическом переливании крови, чтобы их организмы функционировали должным образом. В том числе и старший брат-близнец юного графа.
— «Не смей помогать ему в этом, Регина», — вдруг произнёс в моих мыслях сам Сиэль. — «После его временного воскрешения в прошлом мой старший брат вернулся совершенно другим. Гробовщик управлял им, как хотел. Я не допущу того, чтобы он снова…»
— А зачем тебе это, Серебряный Лис, что ты преследуешь за всем этим? — спросила я жнеца, пытаясь при этом и сама разгадать его замысел. — Ты пытаешься устроить жизнь после смерти? Стать Франкенштейном на новый мотив?
— Мои мотивы сейчас маловажны. Хи-хи-хи-хи… — хихикнул хитро он в ответ. — Но скажи сама, разве ты сама бы не хотела дать ещё один шанс братьям Фантомхайвам на нормальную и счастливую жизнь, которую даровал тебе Себастьян?
— Честно? — я хитро прищурилась и показала Гробовщику фигу. — Нет. Я хочу, блин… Жить! — а затем добавила куда более холодно: — Твои мотивы ещё как важны, Гробовщик. И мы оба прекрасно понимаем, что ты хочешь воскресить близнецов далеко не по доброте душевной.
— А-а-ах, как жалко. Твоя преобразованная демоническая сущность и кое-что ещё могут мне в этом деле очень хорошо помочь.
— Я не стану помогать тебе. Фантомхайвов мне искренне жаль, поэтому я не допущу того, чтобы их использовали, словно марионеток. Особенно Сиэля.
— Жаль, — выдохнул разочарованно Серебряный Лис и тут же отвёл взгляд в сторону окна: — Как же все вы скучны.
— Хватит с этих мальчиков жестокости людской жизни, — я с таким же вздохом посмотрела на жнеца. — Они оба заслуживают покоя, и я уверена, что ты и сам это понимаешь в глубине души. Их мать, с которой ты был близок когда-то, хотела бы этого.
— Ах… Прекрасная леди с невероятной душой… Возможно, она бы… И хотела этого в действительности. Я бы хотел знать то, что же она желает сейчас.
— Я понимаю, Лис… И надеюсь, чтобы хотя бы в память о ней ты не станешь возобновлять свои попытки и эксперименты. Я прошу тебя…
Я снова вздохнула ещё чуть тише: