– Что это дед так на вас ополчился? – наконец, он осмелился заговорить.
– Кошка его поцарапала. Вообще-то я её понимаю, но всё равно жалко – муж всё-таки. А вы откуда приехали?
– Из Узбекистана.
– Приходилось там бывать. В молодости. Тогда я была блондинкой, и, помню, как некий замминистра Хайрулла Абдуллаевич скакал за мной по хлопковому полю. А его приятель Эгам Эгамович – за моей рыжеволосой подругой.
– Вы знакомы с самим Эгамом Эгамовичем?
– А в чём дело?
– Знакомы с Эгамом, который держит торговый комплекс на Бектемирской?
– О, это было так давно, ещё при Советах. И тот Эгам Эгамович был боссом в тяжёлой промышленности, а я пыталась с его помощью внедрить в производство своё изобретение.
– И вам это удалось?
– Может быть, всё бы и получилось, не перекрасься я тогда в блондинку – это очень повредило делу.
– Поэтому теперь вы стали брюнеткой?
– Не только поэтому. Жизнь чёрная. Даже собаки, случается, кусают своих хозяев. Кстати, у меня есть знакомые из Узбекистана, которые мечтают купить у меня щенка редкой породы.
– Неужели у нас есть люди, которые занимаются собачками? Промышленность наша накрылась. Как и хлопковые поля. Вот и приходится торговать арбузами и персиками – тут уж не до собачьих выставок. Разрешите вас угостить – здесь в Москве, кроме как у нас, такого арбуза вы не попробуете, – толстяк с ловкостью жонглёра протянул Милентине огромный сладкий и сочный ломоть. А Васе презентовали целых пол-арбуза и на закуску – тающие во рту персики.
– Спасибо, такие фрукты – ягоды я ела только в Узбекистане, – поблагодарила щедрого торговца Милентина, – скажите, а ослов у вас держат по-прежнему?
– Да-а, – ослов у нас хватает, – усмехнулся толстяк.
– Я бы посоветовала вам заняться ослиным молоком. Говорят, необычайно полезный напиток – по составу прекрасно подходит для вскармливания грудничков, у женщин – сжигает калории и вообще – аналог эликсира жизни. Недаром, Клеопатра принимала ванны из ослиного молока.
– А это что за животные? – толстяк указал на раскрытый журнал с фотографией шествующих гуськом крыс.
– О, это не обычные крысы – это результат скрещиванья с ними мышей.
– Не понимаю, кому могло придти в голову заниматься такими глупыми вещами – ведь на каждого жителя планеты итак приходится по 10 крыс. Если в Москве проживает 25 миллионов, это, значит, что крыс здесь 250 миллионов. И такое соотношение сохраняется в веках, как бы ни истребляли этих грызунов.
– Скрещиванье крыс и мышей было одним из первых экспериментов очень талантливого и загадочного биолога профессора Ильи Ивановича Иванова. Родился он 20 июля 1870 года. По окончании в 1886 году харьковского университета работал в Институте экспериментальной медицины, где проводил научные исследования процесса оплодотворения млекопитающих. До Октябрьского переворота заведовал опытной станцией в заповеднике Аскания Нова. И там можно было уже в те времена наблюдать удивительные вещи: на одной поляне щипали травку оленебыки и сернобыки, телеги с грузом везли зеброиды и тому подобное. И все эти животные появились на свет в результате искусственного оплодотворения. Работы Иванова произвели тогда сенсацию – к нему приезжали за консультацией учёные Европы, Японии и Америки. Если не удавалось получить семенную жидкость от живого самца, его подстреливали, затем кастрировали и сохраняли семя при нулевой температуре в течение нескольких дней. Это позволяло вызывать зачатие от уже не существующего в природе самца.
Но главным делом всей жизни профессора Иванова стал эксперимент по скрещиванью человека с обезьяной. В середине 20-х годов Илья Иванович отправился во Французскую Гвинею. Там он подкупил врача-француза, который под видом медосмотра искусственно осеменил туземок обезьяньей спермой. Однако зачатия не произошло.