И только я переговорила с мамой, как телефон опять тренькает, оповещая, что звонит папа.
— Светочка, как твои дела? — папа звонит редко, но словно чувствует, что у меня что-то случилось.
— Все хорошо, пап, — у него слабое сердце, и я не хочу его огорчать новостями.
— Мама куда-то собралась, тетя Зоя о ней беспокоиться, — он хоть и развелся с мамой, до сих пор о ней переживает, не смотря на все ее закидоны и гадости, что она сделала Ире и Костику.
— Я купила ей путевку на теплоходе, так что, думаю, у нее все будет хорошо, — успокаиваю я папу.
— Это очень хорошо, ей давно пора отдохнуть, а то все сад, грядки, — голос папы повеселел. — Мы вот решили в Сочи с Иришкой рвануть, может, к тебе заглянем на денек.
Ой, е ей…Только папы мне тут не хватает, не хочу, чтобы он знал о моих трудностях.
— Пап, у меня работы сейчас много, меня юристом в отдел переводят…
— Понял я, понял, ладно, в другой раз на огонек заглянем…
Я прощаюсь с ним. Папа. Он всегда заботится обо всех: мне, моем брате, маме, тете Зое, обо всех. Где бы мне найти такого мужа?
Глава четырнадцатая
Уже неделя прошла, как я уволилась.
Дала себе отдых. После бешенных почти пяти лет без отпусков, выходных и праздников, жизнь кажется какой-то пресной. Дни тянутся, а я не знаю чем себя занять. Слоняюсь из угла в угол. Иногда пялюсь невидящим взором в экран ноутбука. Листаю новостийную ленту, пытаюсь читать о каких-то событиях. Но мое внимание удерживается только на первых строчках, а потом я бросаю это гиблое дело, потому что ничего не понимаю. Меня окружает вакуум. Я двигаюсь словно в желе. Мир для меня умер.
Только вечером есть хоть какое-то оживление, звонит Рим.
— Ну, ты как? — звучит ее первый вопрос. — Что делала сегодня?
— Ничего, — звучит мой ответ, так я говорила вчера, и позавчера тоже.
— Так не пойдет…
И через полчаса Рим влетает ко мне в квартиру.
— Фу, ну и ужас тут у тебя.
Рим бегает по квартире с тряпкой и шваброй, отдавая мне распоряжения.
— Свет, пыль с подоконников вытри, у тебя тут недельные отложения, пора раскопки делать. Да, и зеркало в коридоре протри.
Вот уже мои грязные вещи крутит стиральная машина, чистые аккуратно сложены в стопку для глажки. А Рим, вооружившись перчатками и ершиками, драит мою сантехнику.
Проходит час. Квартира сверкает чистотой, благоухает ароматами.
И к нам приезжает курьер. На стол выгружаются пакеты и свертки, из которых я извлекаю аппетитные пиццы, роллы и напитки. Кофемашина варит ароматный напиток, тягучий аромат кофейных зерен наполняет кухню. И я как будто вновь погружаюсь в атмосферу того первого года, когда приехала в Москву, когда нашла квартиру с соседкой, впервые вышла на работу.
— Свет, хватит киснуть, — мы сидим на нашей уютной кухне и едим роллы.
— Я не знаю, Рим, как себя собрать, просто не знаю.
— Давай составим план действий, — Рим напирает, не дает мне киснуть и растекаться лужицей.
— Что ты предлагаешь?
И Римма начинает излагать. Ее план прост, все разложено по полочкам, цели поставлены, выставлены дедлайны, прописаны пути достижения.
Мне даже страшно. Рим настолько целеустремленная, холодная, расчетливая, что кажется в ней совсем не осталось чувств, по крайней мере, к мужчинам, она цинична. И она меня восхищает.
Она не растекается перед мужчинами лужицей. Ее коронная фраза: Не нравится — ты знаешь, где выход. Чемодан, такси, вокзал.
Я не такая. До сих пор переживаю. Жую сопли, как выражается Рим.
Стоит ей уйти, как я погружаюсь в мир воспоминаний. И прошедшие события вновь оживают в моей голове. И я переживаю их снова и снова. Вижу то Мишку с Анькой, то Алексея с Милой. Одно и то же действо. Голые сплетенные тела, охи и ахи, вздохи и выкрики, влажные хлопки. И глаза изменщиков. У Мишки они были испуганные, он не хотел ничего менять, просто вожделел Аньку, получил, наслаждался, и тут вторглась я. У Алексея — злые, колючие, он привык так жить, а я просто разрушила его идиллию.
Никак не могла уйти от этих болезненных воспоминаний. И все время задавала вопрос: За что они так поступили со мной?
В один из таких дней мне позвонили с неизвестного номера. Обычно не беру трубку, но тут, почему то изменила своим принципам.
— Алло…
— Привет! — в трубке раздается веселый смех моей подруги Соньки, мы с ней учились вместе в школе, потом наши пути разбежались.
— Привет, — стараюсь говорить как можно веселее, но на душе скребут кошки, в голове снова сплыли воспоминания о нашем городке.