— Куда? — спросил он.
— Ко мне домой. Кажется, я сейчас как раз чувствую вдохновение. Наверное, потому что ты рядом.
Во время прогулки мы совсем забыли о времени, и как раз успели на последний автобус. На улице уже смеркалось, а внутренний свет в салоне отражался от стёкол, и я могла рассмотреть наши отражения. Петя был немного выше, но на моих каблуках разница почти исчезала. Когда освободились места, он пропустил меня к окну, и в отражении мы поймали взгляд друг друга.
Приехав домой, мы сразу побежали наверх, забыв даже поздороваться с родителями. Я села за мольберт и взяла кисть. Я старалась положиться на свои — пусть и давно забытые — навыки и базу и медленно наносила краску на белый холст. Но ничего не выходило. Снова. Я оглянулась и увидела, что Петя не сводит с меня глаз и тихо смеётся.
— Не смейся надо мной, ты же обещал, — надулась я.
— Знаешь, мы ведь вместе ходили в школу рисования, — он взял стул и сел рядом. — Давай я помогу тебе вспомнить азы.
Он перевернул лист и отложил испорченный в сторону.
— Нельзя начинать прямо с домика или облаков, сначала нам нужно нарисовать фон.
Он взял мою руку с кисточкой и осторожно подвёл к холсту.
— Расслабь руку, — он плавно встряхнул её, и я перестала сжимать пальцы, — Так, хорошо.
Он медленно водил кистью по листу, время от времени смачивая её в воде и набирая краску. Через какое-то время я поняла, что мы рисуем ночное небо. Фон был глубокого тёмно-синего цвета, а по центру листа проходил млечный путь.
— Так, приготовься, — Петя ухмыльнулся и начал резкими движениями встряхивать рукой.
— Подожди! Я ещё не готова!
Но было уже поздно — по всему листу были разбрызганы белые точки.
— Вот и готово, — он аккуратно вытащил кисть из моих рук, и мы отошли на несколько шагов, чтобы взглянуть на картину издали.
И я действительно увидела небо. Маленькое, звёздное, которого я могла легко коснуться, лишь сделав шаг вперёд. Я подошла к окну и открыла его. Большое небо было таким же.
— Нужно подождать до утра, тогда она точно высохнет.
— Спасибо, — прошептала я.
— Да ладно, это пустяки, — улыбнулся он.
— Нет, правда, спасибо, — я посмотрела Пете в глаза и заметила в них блеск. — Для меня это очень важно.
Внизу зазвонил телефон, и нам с Петей пришлось прощаться. Возле калитки мы ещё немного поговорили, а когда он уже собирался уйти, я остановила его и повернула к себе.
— Сегодняшний день был лучшим в моей жизни, — я не могла отвести взгляд от его голубых глаз, блестевших в свете уличного фонаря. Мне отчаянно захотелось нырнуть в это бездонное горное озеро, даже если его ледяная вода иглами пронзит моё тело.
— Только в той жизни, что ты помнишь? — спросил он, — Хочешь сделать его ещё лучше?
Петя шагнул навстречу, нерешительно наклонился ко мне, а я поднялась на цыпочки и поцеловала его. Или, может, это он поцеловал меня. Несколько неуклюже, очень нежно — наши губы едва коснулись друг друга, но по всему телу пробежали мурашки, сердце наполнилось теплом, а в голове заиграли фейерверки. Это был мой первый поцелуй.
Мне так не хотелось, чтобы он уходил. Простояв у калитки добрых тридцать минут, не отрывая глаз друг от друга и не разжимая рук, мы наконец попрощались, и я закрыла калитку на замок.
Я по уши влюбилась в Петю. Я была так счастлива, что не могла уснуть всю ночь, прокручивая в голове сценарии нашей будущей жизни вместе. Мне снилась наша свадьба, я представляла студенческие годы, потом — семью и детей. Обычно, когда снятся такие чудесные сны, совсем не хочется просыпаться. Но мне хотелось — я ни на мгновение не сомневалась: нас ждёт ещё более радостная и удивительная реальность.
Глава 4. Шанс
С тех пор мы виделись с Петей каждый день. Мы сидели за одной партой в школе, считая дни до выпуска. Прогуливались домой, вместе обедали. А потом Петя учил меня рисовать с нуля. Это было для меня самой большой мотивацией, и я могла сидеть перед холстом всю ночь напролёт, лишь бы он увидел улучшенный результат вечером и похвалил меня. Родители догадывались, что между нами нечто происходит, поэтому дверь в комнату оставалась открытой, и мама порой заглядывала, чтобы задать очередной из своих привычных вопросов. Но в этом не было необходимости. Иногда мне даже казалось, что после того поцелуя Петя ко мне остыл, хотя и продолжал изо дня в день уверять в обратном. Мысль, что я снова ошиблась, расстраивала меня, а уверенность в себе и его чувствах медленно таяла.