— Даже не знаю, с чего стоит начать, — задумался Петя, — Тебе исполнилось восемнадцать месяц назад, в этом году ты заканчиваешь школу и собираешься поступать в художественный институт.
— Ух ты, а что я обычно рисую? — поинтересовалась я.
— Прекрасные пейзажи: в основном море или цветочные поля, — ответил Петя, — Сколько помню, ты всегда таскала с собой альбом и делала зарисовки.
— А у тебя случайно нет парочки моих работ? Так интересно посмотреть, нужно будет попросить у мамы.
Петя кивнул, тут же достал из сумки несколько листов и альбом. Протянул их мне. Я медленно рассматривала каждую картину, но ни одно воспоминание в голову не приходило. Одна привлекла моё внимание больше других: маковое поле. Красный ковёр освещался мягким закатным солнцем, а вдали вырисовывался чёрный женский силуэт, сплетающий цветы в венок. На других рисунках также были видны луга, море, те же цветы, но люди были лишь чёрными силуэтами.
— Почему только для людей мне не хватило светлых красок? — я оторвала глаза от картины и посмотрела на Петю.
— Потому что хотя бы в искусстве ты могла быть честной, а люди никогда не попадали в основной фокус твоего внимания, — он неуверенно пожал плечами.
— Но я совсем не люблю одиночество... Неужели рядом со мной совсем нет хороших людей?
Даже одна эта мысль навевала грусть. Я ведь и правда не знала о своей жизни за пределами этой больницы. Моя палата была некой зоной безопасности и комфорта — как бы странно это ни звучало, — а всё, что было за ней, казалось неизведанным и пугающим.
— Мне бы хотелось верить, что есть, — произнёс Петя.
— Но они все чёрные, на рисунках, — я провела пальцем по одному из силуэтов.
— Ночь тоже бывает чёрной, и песок, и бабочки, и розы. Чёрным углём люди топят печи, чтобы согреться, и тем же чёрным углём ты рисуешь, — Петя достал мой пенал и вынул уголёк. — На чёрном небе лучше видны звёзды, а на чёрном платье красивее переливается белый жемчуг. Всё дело в контрасте.
— Ты думаешь? — я взяла уголёк из его рук, и он оставил на моих болезненно белых пальцах чёрный след. — А как выгляжу я?
— Я взял несколько фотографий.
Петя снова полез в сумку, но я остановила его:
— Покажи мне их в следующий раз. Сейчас мне интереснее узнать, какой меня видишь ты.
Медсестра снова зашла, чтобы проверить капельницу, и за это время ни один из нас не проронил ни слова. Она заставила меня съесть желеобразную кашу и выпить стакан воды с каким-то лекарством. Всё это время Петя сидел рядом и ничего не ел. Затем он собрал вещи, оставив мне только мои рисунки и положив сверху несколько фотографий. Возле двери я его окликнула:
— И всё-таки, ты не ответил. Какой краской ты бы нарисовал меня?
— Оранжевой. Или красной.
— Из-за цвета волос? — спросила я.
— Из-за того, что больше всего ты любишь рисовать закат и маковое поле. Ну и из-за волос тоже, — ответил он.
Глава 2. Место с картины
Петя приходил ко мне каждый день, рассказывал о моём прошлом и показывал важные вещи — фотографии, где люди казались счастливыми, улыбались, осматривали достопримечательности и отмечали праздники. Но для меня это были лишь чужие картинки, пустые и далёкие. Петя всё знал о моей жизни, а я знала о ней лишь с его слов. Иногда я радовалась вместе с ним, но чаще жалела себя и злилась на судьбу, казавшуюся мне жестокой и несправедливой.
Выяснилось, что в детстве я целый год провела в санатории в Кисловодске и пропустила школу. Вернувшись, меня перевели в младший класс, и я оказалась старше всех одноклассников на целый год. За это время девочки уже разбились на группки, а с мальчиками у меня дружить не получалось, только Петя был исключением. В тот год Петя все каникулы проводил у бабушки в Кисловодске, ведь кроме меня у него не было других друзей тоже. Там мы вместе ходили в местную художественную школу и рисовали — любовь к искусству стала тем, что спасало и связывало нас на протяжении всей жизни, где бы мы ни находились. Петя был младше меня на год и очень радовался, что, несмотря на разницу в возрасте, мы смогли учиться в одном классе.
Когда я слушала рассказы Пети, меня огорчало, что в них у меня не было лучшей подруги. Не было девочки, с которой можно было бы посплетничать и обсудить сердечные дела. И в принципе, кроме Пети, оказалось, близких друзей у меня не было. Но несмотря на это, я была благодарна за такого надёжного друга, хоть и единственного, который всегда оставался рядом и поддерживал меня в трудные моменты.