– Конечно, Тео реалист до мозга костей, – Жози листала учебник и отмечала темы, которые мы должны были разобрать за урок, – Так что ты лучше при нём эту тему не затрагивай, ничего хорошего в ответ не услышишь, лучше оставим это нашим девичьим секретом. Да и вообще с Тео бывает трудно находить общий язык, он ужасно упрямый.
Слова Жози меня удивили, я ни разу не замечала за ним таких качеств, хотя, конечно, знакомы мы с ним были не так давно. Но упрямство меня ни капли не отталкивало. Тем немногим, чему я успела научиться за свою жизнь, было принятие людей с их недостатками. Мне нравились неидеальные люди, их понять было намного проще и рядом с ними можно было оставаться собой, не скрывая отдельные «негативные» черты.
День выдался холодным, моросил дождь. Я одолжила у Жози плащ, чтобы не промокнуть – она хорошо знала переменчивость погоды в Париже и подготовилась заранее. Мы медленно шли по пустым туманным переулкам, звук от стука каблуков становился шлёпающим от луж, наводнивших город. Гадалка жила на улице Монморенси, неподалёку от дома Николя Фламеля, знаменитого алхимика. По словам Жози это место концентрировало в себе магическую энергию, которая размывала грань между прошлым, настоящим и будущим.
– Входите, – послышался хриплый голос.
Открыв дверь, я почувствовала резкий запах трав и благовоний. Комната была небольшой, от серых стен веяло прохладой. Несколько секунд я не решалась переступить порог, так пугала меня аура дома.
– Привет, Хатидже, – Жози мягко подтолкнула меня в спину и зашла следом.
– Жаклин! Как я рада тебе, давно ты не заходила.
Женщина оказалась намного моложе, чем я себе представляла. На вид ей было не больше тридцати лет, невысокая, среднего телосложения, тёмные волосы были собраны в пучок, а в руках она держала кружку с чаем. Всё напряжение моментально спало, и запах трав начал меня успокаивать.
Хатидже была француженкой с турецкими корнями, но свободно говорила по-русски. Её отец рано стал вдовцом и женился второй раз на русской эмигрантке, когда Хатидже не было и пяти лет, так русский стал для неё вторым родным языком. Её мачеха была подругой родителей Жози с тех пор, как они вместе эмигрировали в 20-е годы.
– В этот раз я привела тебе уникального клиента. Послушаешь её историю?
– Здравствуйте, – я не знала с чего начать разговор, – меня зовут Маргарита. Дело в том, что...
– Нет-нет, – женщина села за письменный стол и достала колоду карт, – сначала я расскажу, что сама вижу, а там ты уже задашь свои вопросы. Для начала ещё раз назови свои возраст и имя.
– Маргарита, девятнадцать лет, – мы с Жози сели напротив Хатидже.
Она начала тасовать карты, нашёптывая текст на непонятном мне языке. Неожиданно из колоды выпала карта и Хатидже отложила все остальные. Она показала её мне, на ней был изображён мрачный жнец верхом на белом коне.
– Смерть, – объявила она.
По спине пробежали мурашки.
– Не бойся, – она уловила мой взгляд, – карта не всегда имеет прямое значение.
Из перемешанной колоды она достала ещё несколько карт:
– Твоя жизнь находится в пограничном состоянии, ты не мертва, но ты и не живёшь. Я вижу, сильные душевные переживания, потерю, одиночество. Будто тебя вырвали из привычной обстановки и поместили в совершенно новую, ты живёшь чужую жизнь и не можешь от этого избавиться. Видишь, – она указала на карту с колесом фортуны, – тут явное вмешательство высших сил, они преподносят тебе урок, и только от тебя зависит, когда он закончится; всё идёт своим чередом. А теперь, милая, расскажи, что же тебя на самом деле мучает.
Хатидже стала третьим человеком, который услышал всю историю от начала и до конца. Жози слышала раньше какие-то отрывки, но теперь её лицо выражало даже не удивление, а страх.
– Да ты шутишь? – она не верила моим словам.
– Марго, – гадалка покачала головой и сняла очки, – в такой ситуации карты бессильны. Я могу посмотреть твоё эмоциональное состояние, окружение, но решение найти не смогу. Карты не открывают будущее, лишь дают советы.
– Но что же мне делать?
Хатидже была моей последней надеждой разобраться в происходящем. Я проводила долгие дни в библиотеках, но поиск ничего не давал, посещение церкви тоже не принесло озарения, а теперь и магия оказалась бессильна. Выхода не было.