Поднявшись на второй этаж, я услышала, что из ванной комнаты раздаются стоны. Отворила дверь и увидела, как на полу, распластавшись, лежит Павел Сергеевич. Одет по домашнему, рубашка на выправку, в руке бритва, по правой щеке стекает кровь, на левой ещё белеет щетина.
– Как же так! – воскликнула я.
Он был очень тяжёлый, и я с трудом помогла ему встать, вытерла салфеткой кровь с лица и заклеила пластырем.
– Надо же мне было в таком виде предстать перед невесткой, – его лицо покраснело, и он посмотрел на меня виновато, – Голова просто закружилась, ничего серьёзного, не стоит волноваться.
– Давайте я вам помогу.
Я принесла из кухни табуретку и поставила её перед зеркалом. Аккуратно взяла из рук Павла Сергеевича лезвие и помогла ему побриться.
– Даже этого не могу сделать, – посетовал он, – сам себя не узнаю. Да что говорить, я этот дом своими руками построил, комнату за комнатой, Теодор ещё совсем маленький был. А теперь эти руки трясутся даже от такой мелочи. И голова совсем не соображает. Вижу родное лицо, хочу позвать по имени, но вырывается только мычание.
– Я вас очень хорошо понимаю, – я протёрла влажной тёплой тряпкой его лицо от пены, – в такой момент будто кто-то нажимает на кнопку выключателя, и перед глазами остаётся белый лист.
– Лучше и не скажешь.
Только мы закончили и сели за стол, как открылась дверь и в комнату зашла вся орава детей вместе с Ольгой Александровной и Тео.
– У Лоры отличные новости! – воскликнул он, едва переступив порог.
Дети наперегонки разувались и бежали в ванную мыть руки, и в этот раз Ольга Александровна их не успокаивала. Заметив мужа за столом, она воскликнула:
– Павлик, ты уже лучше себя чувствуешь? Неужели сам побрился? Я же говорила, чтобы меня подождал, поранишься же!
– Я что ребёнок маленький, думаешь, без тебя сделать ничего не могу? – проворчал он, но с благодарностью посмотрел на меня.
– Что же там? Скорее рассказывай, – Ольга Александровна обратилась к Лоре.
– Я выхожу замуж, – улыбнулась она и, заметив мой взгляд, добавила, – Мы с ним познакомились во время путешествий, столько пережили вместе, что браком нас теперь не напугать. Свадьба будет в марте, вот пришла пригласить лично.
– В этот раз не сбежишь? – ехидно спросила Жаклин.
– Нет, в этот раз я в своём выборе уверена, – ответила Лора без тени смущения, а Тео открыто улыбнулся, её слова его совсем не задели. Хороший знак.
– Какие чудесные новости, дорогая, поздравляю! Почему же раньше не рассказала? – спросила Ольга Александровна.
– Не могла подобрать правильный момент. Мама, я же вас с отцом знаю, захотели бы помочь с организацией, а у вас и без меня забот хватает. Да и мне хотелось, чтобы Тео узнал первым, как раньше. С детства мы всегда делились секретами друг с другом, обсуждали даже мелочи. И вот теперь мы оба скоро вступим в брак, и всё изменится, – в голосе Лоры чувствовалась грусть.
– Всё изменилось много лет назад, Лора, – вставила Жози, за что получила неодобрительный взгляд от матери и брата, – Да что я опять сказала не так?
– Что было, то прошло, – сказала Ольга Александровна и разлила по чашкам чай. Он заварился практически до чёрного цвета и пришлось разбавлять водой.
– Жених не ревнует? – спросил Павел Сергеевич, – Часто ты к нам заглядываешь, гуляете вместе с Теодором.
– Не ревнует. Он знает, как сильно я люблю вашу семью и дорожу дружбой с Тео.
– Приводи его в следующий раз с собой тоже, – предложила я, – будем дружить семьями. Правда, Тео?
– Правильно, Маргарита, своего мужчину нужно держать рядом. Нечего тут! Дружат они, – рассмеялся Павел Сергеевич.
Перед уходом Лора снова меня окликнула:
– Маргарита, вижу ты не из робкого десятка. Проверку прошла.
– Какую проверку? – мне не нравилось, что она так много на себя брала.
– Тео очень важно, чтобы ему доверяли, – сказала она, – Не стоит слушать, что говорят другие. Нужно верить только своему сердцу и любимому человеку.
– А я так и живу, всегда полностью доверяю дорогим людям. Как по мне, лучше оказаться обманутой и преданной, чем постоянно жить в неверии и страхе.