Когда Хаку спустился, то застал обеих своих родных дочерей на руках у Забузы, видимо, девчонки добежали быстрей, чем маленькая Сэнго, которая научилась ходить всего пару месяцев назад и ещё не столь уверенно стояла на ногах. Девочки, в отличие от парней, совершенно не боялись ни острых зубов дедушки, ни его «бандитской рожи», как выразилась Мэй-сама, и всегда первыми лезли на руки.
А сам Забуза как-то расцветал, еле сдерживал довольную улыбку и щекотал животы радостно смеющихся малявок.
Оба самых младших — Нобу и Хироки, наоборот, липли в основном к Мэй-сама. Хаку подозревал, что мальчишкам не только нравится невероятный цвет и длинные волосы Мидзукаге, но они чувствуют в ней свою родную мать. Он даже замечал, что после этих нежностей на глазах Мидзукаге поблёскивают слёзы.
— Мэма! — внезапно сказал Нобу, исковеркав обращение, и Мэй-сама прыснула, крепко обняв малыша.
* * *
— Ходят любопытные слухи о том, как ты нынче летом отвадил из леса Коцушимы браконьеров, ворующих наш корабельный лес, — во время ужина сказала Мэй-сама. — Хочется услышать из первых уст об этом.
— Я же докладывал… — немного смутился Хаку, особенно когда увидел горящие огнём глаза младшего братишки.
— Да, ты сообщил, что проблема решена, но я хочу знать подробности… Кано, чует моё сердце, ты знаешь об этом всё и сможешь нам рассказать, — хитро улыбнулась Мидзукаге.
— Вообще-то это и придумал Кано, — признался Хаку. — Мы только привели его план в действие.
— И что это был за план? — поинтересовался Шимизу-сан, подмигнув сыну.
— На островах «Когтя» люди очень суеверные, — довольно ответил Кано, — я просто вспомнил одну… историю и решил ею воспользоваться.
Хаку вздохнул. Ему пришлось гримироваться и надевать женскую одежду, но потребовалось всего два представления, чтобы браконьеры забыли дорогу через пролив.
Чтобы устраивать полноценные облавы и дежурства, людей у них не хватало. К тому же отлов одного-двух браконьеров не решал проблему. Просто на их место приходили другие и корабельный лес, единственный в Стране Воды, продолжали воровать.
Кано рассказал историю, которую ему рассказал Наруто, о том, как в детстве они напугали хулиганов «привидениями» и пригрозили расправой над душой и телом. Кано напомнил о том, что произошло с самим Хаку, и о том, как они ходили на хутор его семьи — местные приписывали всё случившееся зимнему духу — Юки-онне.
— Что, если напугать тех браконьеров снежным духом? Мистики простые люди боятся сильней, чем того, что их поймают шиноби, — дельно предложил Кано. — Напустим тумана. Через зеркала ты будешь перемещаться и следить за ними. Доведём их до ужаса и отпустим, чтобы рассказали другим. Потом будет достаточно периодически пускать в лес туман. А я могу играть на своей флейте. Это добавит жути.
Хаку решил, что это может сработать.
По настоянию братишки пришлось переодеться в белое кимоно, они одолжили свадебные одежды у Хамы. Кано где-то раздобыл парик с длинными седыми волосами из лошадиной гривы, набелил ему лицо и намалевал жуткий рот до самых щёк с острыми зубами.
— А теперь наложи поверх этого хенге с тёмными волосами и бледной кожей, — распорядился Кано.
В зеркале отражалась симпатичная аристократка.
— А теперь сбрасывай хенге и снова возвращай!
Теперь Хаку и самому становилось жутковато. Получалось, словно уродливая ведьма показывала своё «истинное лицо».
— Жаль, у тебя глаза не краснеют, — вздохнул Кано, — но если в слабом тумане, то и так сойдёт.
— Пожалуй, от такого моего вида и шиноби наложит в штаны, — усмехнулся Хаку.
— Давай проверим на Суйгецу-сенпае?! — зажёгся Кано.
Это было просто отличной идеей. К тому же, благодаря этой «проверке» Суйгецу, подосланный в виде «странника» к берегу Большого Когтя, смог особенно живописно «предварительно настроить клиентов». А после помог «устроить представление этим говнюкам». Они разместили в лесу ледяные статуи, изображающие людей, напустили лёгкого тумана. Кано играл заунывные мелодии, Хаку с помощью зеркал и одного иллюзорного клона изобразил целый полк «гиблых душ», которые шептали невнятные предупреждения. А потом, когда должная «кондиция» от горе-лесорубов была получена, появился «ледяной ведьмой».
Следующую партию смельчаков на берегу встретил Кано в виде маленького заплаканного грязного заморыша, который рассказал прибывшим, что его старшие братья остались в лесу, а он убежал от ведьмы, которая объявила Коцушиму своей. Затем Кано просил уходить и забрать его с собой, но его, естественно, никто не послушал. Через некоторое время лесорубы находили «замороженное тело» мальчика. Это был водяной клон Суйгецу, замороженный Хаку. Ну, а после выходил он… от парочки браконьеров избавились, но оставили достаточное количество свидетелей, чтобы больше на их территорию не лезли.