Обычно, как и в случае с Кагуей, во время «плодоношения» отправляли «экспедицию» для сбора урожая. Но по сути это была ссылка, так как в их мире, как и в планах змей или жаб, тоже имелось временное отличие от времени Ствола. У них успело набежать почти триста лет, тогда как остальные Ооцуцуки, надеявшиеся на плод чакры, должны были прибыть для дележа через пару лет или даже месяцев по своему времяисчислению.
Кагуя была умной женщиной, которая отличалась… скажем так, научно-исследовательским интересом к «низшим формам жизни». На своей родине она была кем-то вроде хранительницы знаний. Чтобы не скучать в ожидании урожая, она взяла с собой приличную библиотеку, но, когда чтение закончилось, решила прогуляться по миру своего Древобога, чтобы изучить местных жителей, которые внешне были схожи с её расой, что сыграло в истории немаловажную роль…
Орочимару нахмурился, пытаясь собраться с мыслями.
Они с Кабуто как раз получили последний недостающий фрагмент перевода, чтобы всё окончательно понять. Увлечённый этим глобальным открытием по поводу «Края мира» Орочимару даже не сразу осознал, что уже началось нападение. Библиотеку сильно тряхнуло. Они выскочили наружу, чтобы увидеть огромную дыру в космос. А потом яркая вспышка использования тенсейгана, установленного на поверхности Луны.
Орочимару помнил, что с напавшим Ооцуцуки чудо-оружие лунного клана точно сработало. Один-единственный заряд уничтожил захватчика, но беда была в том, что тенсейган мог выдать лишь один выстрел. Перезарядка требовала немало времени, если вообще была возможна. Поэтому они надеялись, что «жнецы» разделятся. Но убить даже одного было шагом к победе.
Возможно, на Луну прибыл не один Ооцуцуки?
Что же произошло?
Не мог же он просто умереть? Конечно, ему уже было почти семьдесят, но с учётом печати и поддержки чакрой он надеялся ещё какое-то время «покоптить небо».
Внезапно в темноте вспыхнул огонёк, затем второй, ещё и ещё один. Они закружились вокруг, и Орочимару, коснувшись одного, понял, что это… часть его самостоятельного сознания. Его эксперимент… Перед глазами пронеслась целая жизнь. Первые шаги. Женщина, которую она называла мамой… деревня Облака, которую она считала домом. Тренировки, команда…
Огоньки начали облеплять его, погружаясь в тело. Амаи, Кано, Рута, Сатори, десятки незнакомых имён и судеб… И десятки знакомых: Хаширама, Тока, Наваки, Минато, Касуми, Дан, Асура, Тобирама, Итама, Цубаки, Такара, Мадара, Соно, Киоко, Юкио, Микото, Фугаку, Сакумо, Ноно, Такеши, Има, Ёши…
Ёши… сколько вложено в этого ребёнка, в каждого ребёнка…
Шо, Кенджи… Что… это?
На какое-то время наступила темнота, кажется, от перегрузки знаний, впечатлений и историй.
А потом он вспомнил, как умер.
Его внуки. Гордость семьи. Шо и Кенджи подошли близко и… Он непозволительно расслабился рядом с ними и пропустил момент смертельного удара. Даже не понял, что это нападение. Только сейчас, прощупывая и связывая сознание всех своих «птенцов», он выяснил, что на Шо и Кенджи какое-то гендзюцу. Внушение. Кажется, что-то подобное Кагуя использовала, чтобы заставить Хамуру напасть на родного брата.
Видимо, «Богиня-кролик» как-то захватила их и решила проредить ряды возможных противников, чтобы выбраться. А самым опасным внуки посчитали именно его. Есть, чем гордиться. Или всё же смогли убедить в этом Кагую… умолчав про их маленький секрет с объединением сознаний.
Орочимару быстро перерезал нити управления, которые тянулись к Шо и Кенджи, и влился в Шо, увидев его глазами искажённое ужасом и непониманием лицо Шисуи, а рядом Кабуто, который держал на руках его прежнее тело. Окровавленное до неприличия. Двойной удар катаны в основание черепа и в сердце. Фирменный стиль близнецов. Чисто сработано. Быстро и безболезненно. Он даже не понял. Печать перестала действовать, и теперь он выглядел стариком.
— Дзидзи-сан! — выдохнул Кенджи.
— Пришли в себя? — спросил Шисуи, стоящий в боевой стойке.
— Нас захватили в какое-то гендзюцу, — сказал Шо, осторожно ощупывая Орочимару сознанием и успокаиваясь. — Мы пошли проверять печати в храм и попались в ловушку Кагуи. Она выпила Катасукэ и промыла нам мозг. Мы должны были уничтожить сильнейших, лишить их чакры и передать ей. Чтобы она могла окончательно освободиться и соединить дух и тело.
— Вы преодолели её гендзюцу эмоциональным потрясением? — деловито спросил Кабуто.
— Нет, — Кенджи мотнул головой. — Она уже ошибалась в этом на своём сыне Хамуре, поэтому усилила контроль. Нам помог дзидзи-сан.
— Что? — Шисуи посмотрел на мёртвое тело в своих руках.