– Тусит у меня в комнате.
Мари тут же унеслась в другой конец квартиры, потому что как бы ну как не потискать любимую племянницу? Правильно, никак. Варвару Маринэ безумно любила, вторая не всегда отвечала ей взаимностью, всё-таки иногда любовь к игрушкам или телевизору была сильнее, особенно когда шёл любимый мультик. Включить ей его можно было всегда, везде и абсолютно с любого момента, во всех возможных случаях девчушка замирала как статуя и отмирала только когда уже шли титры. Иногда Мари казалось, что она даже не моргает. Маринэ приучила племянницу целоваться при встрече, могла простоять в сгорбленном виде столько, сколько надо, подставляя то одну, то другую щёку. Продолжалось это обычно до момента, когда маленькой принцессе это всё не надоедало. Варвара либо вкладывала всю силу и душу в последний поцелуй, в такие моменты казалось, что она хочет выбить тёте половину зубов. Ну, или просто била своей малюсенькой ручкой по той же щеке, побуждая отодвинуться уже и дать ребёнку заниматься своими делами, потому что, ну сколько можно уже, Господи!
Короче, когда как, по настроению. В этот раз не повезло.
Тут же в дверь позвонили.
– Ма…
– Только попробуй!
– В любом случае, иди дверь открывай, тебе ближе. Я чай наливаю. Я занят.
– Бедный, как же ты не переломился, – бухтела себе под нос девушка, однако приняла свою участь и босыми ногами пошла в перегородку открывать дверь ещё одним гостям. Как оказалось, это пришла бабушка с тётей. У каждой было по тяжёлой кастрюле.
– Что это?
– Мы решили сделать чебуреки, но у меня свет вырубили, так что иди убирай на кухне бегом, будем стряпать. Ах, опять ты с босыми ногами вышла?!
– О, круто! К нам как раз Алина с Варей пришли. Миша! Иди кастрюли неси на кухню!
Миша пришёл и ничего не понял, но объяснять ему никто ничего не собирался. Миша был умным парнем, он знал, что нужно просто сделать то, о чём попросили, пока ему этими же кастрюлями от любимых бабушки и тёти не прилетело.
Тётя Аня на крыльях любви полетела здороваться с внучкой, она очень быстро смекнула, что, в принципе, к Варе можно приставать точно так же как это делает Маринэ, малышка не всегда замечала подставу. Однако вернулась она крайне быстро, видимо маленькая принцесса всё ещё не отошла от приветствия Мари, или же бабушка отвлекала её от чего-то интересного.
– Так, – начала командовать бабушка. – Лен, ой, тьфу тебя, Маря, доставай муку и скалки. Аня будет раскатывать тесто, мы с тобой лепить, Линка на сковородках. Всё, бегом-бегом, а то весь день промуздыкаемся. А скоро Ксюша придёт с Глебом, не дай Бог мы ещё не закончим к тому моменту, замучаемся квартиру отмывать от проказ этого чертёнка.
– Что? Почему я лепить? Я криворукая, и вообще я ногти только вчера сделала.
– Можешь жарить, если хочешь, – тут же предложила сестра.
– Э, нет, спасибо. Лепить, так лепить.
Пока хозяюшки лепили и жарили первую партию чебурек, Михаил, который, как мы помним, был далеко не дурак, сбегал до магазина, вернулся с тремя бутылками вина, и уже разливал его по бокалам.
– Ну, тост! – Начал он громко, раздав каждой по бокалу. – Я так думаю, что сегодня к вечеру мы соберемся уже всей нашей семьей. Очень надеюсь, девочки, что мужей вы своих предупредили, мне не комфортно быть одним, я ощущаю себя палкой в клумбе прекрасных роз.
– Ой, ну скажешь тоже, – смущённо перебила его бабушка.
– Ну-ка тихо, я глаголю! – притворно возмутился парень, – Ну так вот, желаю, чтобы таких весёлых дней у нас было как можно боль…
– Госпожа! Госпожа! Просыпайтесь! Вас желает к себе Его Светлость!
Маринэ открыла глаза и упёрлась взглядом в богато украшенный балдахин кровати, который она проклинала каждое утро, что ей приходилось просыпаться тут.
– Блять! – Вырвалось у неё.
– Простите, что? – Аннет не поняла этого странного слова.
Маря…
Так из всей семьи её называла только бабушка. Её любимая бабушка. Как же она отреагирует на новость о её смерти, у неё ведь сердце слабое. А как она выживет без своей семьи? Какое там прожить счастливо, всё её счастье осталось там! Вдруг накатило такое отчаяние, что она не смогла сдержать порыв и позорно разрыдалась.