Смочив салфетку драгоценной жидкостью, он стал бережно протирать фотографию под стеклом ласкающими и благоговейными движениями.
Шарлотта…всё такая же непокорная, как и обычно. Как всегда. Даже теперь, лицом к лицу с ним, когда рядом больше нет никого, она всё равно отказывается разговаривать с ним! Она делает вид, что осталась в том далёком моменте, когда он сфотографировал её прямо перед зеркалом, захватив её в объектив вместе с её отражением. Она не могла видеть, что в её отражение падал багрово-опаловый отблеск, одевая вторую, зазеркальную, но такую же загадочную и непослушную Шарлотту в испанскую праздничную шаль. И всё равно она не сдавалась и по прежнему делала вид, что она неживая, и ради этой илюзи она навсегда застыла в этой фотографии перед зеркалом, в том обманчивом ракурсе, когда казалось, что она хотела что-то прошептать своему отражению, а отражение повернуло к ней голову для поцелуя. Сковзь её стройное прозрачное тело было видно медную дощечку, золотисто-зелёную от света и времени, и линии её тела перед этой глыбой казались красноватыми. Расплавленные в краске, как в серном воске, линии её тела подчёркивали линии рамки, за которые она теперь не хотела или не могла выйти, и которые удерживали её теперь пленницей навсегда. Но существовала и другая Шарлотта, которая приезжала к нему, когда хотела, и делала всё, что хотела, — и когда она приезжала, то делала вид, что не видит этой фотографии, обрегающей постель. Иногда говорят только то, что хотят, и если хотят тоже.
Свобода — это когда ты не оглядываешься назад, потому что знаешь, что не увидишь никого.
Свобода — это равнодушие, когда не хочешь казаться, а предпочитаешь быть. И не оглядываться назад, — потому что не увидишь ничего. И никого. И некому спросить, нравится ли тебе это. Свобода - это когда можешь сделать хоть так, хоть по-другому, и это, по сути, не повлияет ни на что. Когда ты можешь сделать любой выбор, не считаясь ни с кем, - и никого твой выбор особо не заденет, потому что к тебе и к твоей свободе уже привыкли.
И когда ты обнаружишь, что если рядом с тобой кто-то ещё и есть, то только такие же свободные, как и ты сам, кто тоже при случае с тобой не посчитается, а на все твои проявления свободы ответит только умной и понимающей тонкой улыбкой. Свободным быть приятно, когда у тебя в жизни всё хорошо. А вот в момент нужды или опасности она становится губительной, потому что почему-то в голову начинают лезть дурные мысли о том, что, возможно, у тебя никого на самом деле и нет и что никто не придёт на помощь, - потому что даже позвать некого.
А пока - ни проблем, ни обязательств, ни стеснений, только удовольствие, - разделённое с кем-то или на одного человека.
Свобода. …
***
Ночь смотрела в окно, и свеча танцевала один из своих любимых танцев. Полотно платья Шарлотты казалось осязаемым в самом воздухе. Глина тьмы высыхала по дальним углам, где пахло пылью и мёртвыми прошлогодними листьями. В крохотной студии Теофиля всегда было много зеркал, от самых маленьких до самых больших. Ночь. В огромных таинственных коридорах, создаваемых зеркалами, открывались коридоры времени. Они оба смотрели друг на друга оттуда; по крайней мере, Теофиль точно знал, что он смотрел. Связи более прочные, чем любовь и церковное венчание, связывало этих двух людей, которые больше всего любили свободу и одиночество. Но в то же время они любили фотографии и рисование. Они любили друг друга, потому что разделяли одно желание на двоих, и не будучи женаты, ничего не были должны друг другу, кроме свободы проводить приятные моменты вместе. А ещё, — они оба любили жизнь. Шарлотта любила жизнь, потому что боялась смерти, а Теофиль любил жизнь, потому что не боялся умереть.
…Они сидели в китайском ресторане в восемнадцатом округе Парижа. Вечер начинал спускаться, и машины проезжали под окнами ресторана, увешанными красными огнями, которые, казалось, мигали под дождём на ветру.
«Что ты делаешь в следующее воскресенье, Шарлотта?» — спросил Теофиль.
«В следующие выходные я приеду к тебе, — ответила Шарлотта, — я хочу прогуляться с тобой по набережной Сены. Я так давно не была там с тобой, и такой набережной в Нанси тоже нет. Я нашла хороший маленький ресторанчик для нас двоих, и номер в отеле. В следующую пятницу я буду на каникулах, вот и отпразднуем это вместе».