А город праздновал и был одет в разноцветные гирлянды. Рождество приближалось. Рождество шумное. Рождество с весёлыми толпами. Рождество невинное. Рождество смешанное. Рождество коммерческое, собранное из разномастных частей, одной из которых был праздник. Рождество "поля чудес". Рождество, котрое каждый видит таким, каким хочет видеть, и какой он сам.
Парижское рождество.
Глава 15.
"Я решил, что мы не поедем на каникулы этой весной", - сказал Теофиль.
Матью уже родился и ему было почти три месяца.
Если бы мы поехали на каникулы, ему бы исполнилось четыре месяца там, в Барфлёр.
Он увидел бы что-то ещё и нечто гораздо лучшее, чем социальные отели, которые он видел с первых же дней жизни и из которых мы часто переезжали, - например, этот прекрасный дом с зелёной лужайкой перед ним, и огромный луг в цветах, и пляж и море, и все эти заросли вокруг дома. И ещё, я смогла бы давать ему первый прикорм с качественными и свежими продуктами, которые я купила бы для него у местных фермеров. Конечно, по факту, покупал бы Теофиль, но это нестрашно: куда ему, вечному одиночке, столько денег для себя одного, - и для предоплаты хозяевам дома он явно отдал не последную сотню евро. Значит, о ком-о ком, а уж о нём-то уж точно беспокоиться было нечего, даже в последнюю очередь.
"Но почему? Ты ведь уже подписал и отправил чек для аренды дома!"
"И всё равно ничто не обязывает нас туда ехать", - ответил Теофиль.
"И ничто не обязывает нас терять эти каникулы", - ответила я. Слово "мы" мне не нравилось уже очень давно, потому что я знала, что этим словом Теофиль называет сам себя. И если раньше я считала, что это просто несмешная шутка, его любимый речевой оборот, то теперь мне начало казаться, что это происходит от того, что Теофиль не считался ни с кем, кроме самого себя. Наверное, потому, что у него были деньги и он платил за всё. И никаких каникул у нас, - меня и Матью - не будет, если они, Теофиль, так решили. Значит, передо мной стояла очень важная задача, которую нужно было решить срочно, - я должна была их переубедить.
Но с другой стороны была я вместе с Матью, и я твёрдо решила бороться для нас до конца, чтобы у нас были каникулы. Особенно для Матью, потому что я была уже взрослая и отлично знала, что именно я бы потеряла, а ребёночек был ещё слишком маленьким, чтобы понять, что именно предстоит потерять именно ему. И я была готова на всё, только чтобы у него не было этой самой первой потери, о которой он, разумеется, никогда бы потом не узнал и которая никак бы не отразилась на его дальнейшей жизни. В три месяца, к счастью, ещё ничего этого не понимаешь, но я точно знала, чего в жизни моего ребёнка быть не должно - а что именно ему принадлежит по праву. Потому что какая бы у нег ни была жизнь впоследствие, но такое прекрасное и волшебное начало терять было просто недопустимо, особенно после ночи в материнском центре после выписки из роддома, ещё одной ночи в социальном отеле и маленьком номере в другом.
"Это правда, там будет очень хорошо, - вздохнул Теофиль, - и для Матью это было бы просто идеально..."
Кажется, у меня всё могло получиться даже проще, чем я думала, - однако выражение лица Теофиля, несчастное и упрямое, на котором просупали те же самые хорошо знакомые и ненавистные черты злого недоросля, ясно давало понять, что мне придётся как следует повозиться, чтобы всё получилось так, как было нужно нам.
"И если ты всё это так хорошо понимаешь, почему ты тогда не хочешь, чтобы мы поехали на каникулы?"
Так, сейчас главное - разговорить его. По крайней мере, теперь он будет просто обязан что-то ответить; они-то сами с собой говорить не могут, хоть и любят друг друга! Лишь бы не сорваться, главное - никак не показывать ему ни намёком, какое чувство теперь пришло нра смену моей любви, над которой он раньше так любил посмеяться. И вообще, сейчас не до смеха, ни над чем: я должна бороться за наши каникулы - и победить, окончательно и бесповоротно. И я смогу полностью раслабиться только тогда, когда мы вместе сходим купить билеты, потому что в случае чего ему будет просто лень пойти и сдать билеты обратно.
"Потому что я уссссттттааааалллллл..." - простонал Теофиль умирающим голосом.
Тьфу! Я подготовилась к солидной и серьёзной битве за своё, за наше с ребёнком, а причина, вернее, повод, оказались до безобразия примитивными, и я не услышала абсолютно ничего нового. Именно из-за этого я расслабилась и допустила серьёзную стратегическую ошибку.