Ни на нашем пляже, ни на других не было больше ни души. Море, простирающеся прямо перед нами, насколько хватало взгляда, и восхитительные пустыные пляжи, было только для нас троих, и остальные пляжи, сливаясь с морем, казалось, уходили за горизонт, такие же восхитительные и пустые. Время, погода, свет, тёплая вода и ласковое тепло подходили для съемок самого лучшего кадра из лучшего фильма, который не оставил бы никого равнодушным, даже самых недоверчивых и искушённых зрителей.
"Жизнь прекрасна, словно говорило мне само Мироздание. Всё, что ты видишь, - всё для тебя, потому что ты это заслужила. Ты заслуживала всё это и раньше, но теперь время пришло. И ты тоже самая прекрасная и достойная, и я с радостью отдаю тебе всё, что принадлежит тебе по праву. Потому что ты любишь жизнь, и жизнь тоже любит тебя. Тебя все любят. За то, что ты живёшь. За то, что ты выполнила своё преназначение. За то, что ты здесь".
"Всё-таки я хорошо сделала, что приехала в Нормандию, - думала я, неторопливо прогуливаясь по пляжу с ребёночком, который ещё только-только начинал ходить. Мне казалось, что такое восхитительное место и такие благоприятные условия подходили для его первых шагов лучше всего. И первый прикорм, помимо бутылочки со смесью, тоже был сделан там же, в Нормандии. Всё самое лучшее. Конечно, за это всё надо было долго ждать и долго бороться, - но оно того стоило. Я смотрела на счастливого Матью и понимала, что его присутствие рядом со мной, его интерес к жизни и восторг пеед ней, его смех, его радость и его улыбка - самое лучшее тому подтверждение, и для меня это было самой лучшей и высшей наградой.
Поскольку вокруг не было ни души, я попробовала максимально раздеться в пределах разумного, поскольку купальника на мне не было; я расстегнула на спине кофточку и завязала её спереди нетугим узлом, чтобы было не жарко и чтобы можно было загарать. Если бы кто-то, в чём я очень сомневалась, проходил бы мимо, он всё равно бы ничего не увидел, кроме моей обнажённой спины, а всё остальное было надёжно закрыто. Короткие штанины я закатала как можно выше и спустила резинку бриджей ниже талии, так, что всё по-прежнему было закрыто. В том, что на совершенно пустыном пляже я хотела, чтобы моя летняя одежда была как можно более открытой, я не видела ничего плохого: в конце концов, существует очень много гораздо больше таких купальников, которые закрывают только по минимуму, и которые, кажется, состояли только из одних тонких верёвочек. Кажется, ничего страшного не произошло, что я не успела взять с собой купальник, - всё равно здесь нет никого, кроме нас, и даже с той одеждой, которая была на мне, можно было придумать что-то более открытое, но при этом приличное на случай, если кто-то будет проходить по тропинке или спустится тоже на пляж. В конце концов, в таком случае можно будет просто привести всю одежду в изначальное состояние, пусть даже всё при этом и будет мятым.
По-прежнему бережно держа ручку ребёнка в своей руке, я делала небольшие круги по песчаной стороне берега, считая, что галька может быть слишком твёрдой для нежных детских ножек; надо будет потом надеть Матью его башмачки, те самые, которые я специально купила для него для каникул, для пляжа. чтобы мы смогли вместе войтив воду. В тот день она была особенно тёплой, как парное молоко, и Матью уже давно с интересом смотрел на маленькие шаловливые волны, которые словно играли с берегом в пятнашки. Я так была поглощена временем, проводимым с моим ребёнком, что ничего не замечала вокруг и потому совершенно не была готова к тому, что готовилось и произошло через считанные секунды.
В тот момент я птеряла всякую бдительность, должно быть, увидев в отражении Солнца, бескрайних воднх просторов и неба отражение первозданного Рая в Эдеме на Востоке. Ну и, конечно, добрая продавщица из ларька со сладостями была виновата. Уже так давно никто не относился ко мне так хорошо, - причём совершенно без какой бы то ни было на то причины.
В любом случае, учитывая расстояние, которое нас разделяло, ничего такого, чего не должно было быть в моей одежде, никто в любом случае разглядеть не мог, скорее уж сам факт, что я решила "подогнать" орбычную уличную одежду под подобие купальника, вызвало щедрые и более чем пошлые коментарии. Сначала я услышала только какие-то неразборчивые крики и голоса, доносящиеся до меня из какого-то неизвестного направления. Молодые голоса. И громкий свист, каким обычно подзывают собак, друзей и женщин.