"Это или контрабандисты, или нелегальные эмигранты, - прошептал Теофиль, - давай смотреть в другую сторону, будет лучше, если мы их не будем видеть или замечать. Так будет лучше для всех."
В этот вечер мы вернулись домой очень быстро. Захотелось в дом, в темно, на свет, и проверить несколько раз, хорошо ли закрыты все двери, чтобы в случайно оставленную щель не просочилась частича этой тьмы и не осталась незаеченной, чтобы потом приходить в снах. Идиллическая ночь с её вереницами огней на пристани и на воде, близость Атлантики, где не одном из берегов находится далёкий город с небоскрёбами уже не казались такими манящими и романтичными, как раньше. Там, за кулисами летних каникул, отдыха и красоты, продолжалась незаметно другая жизнь. И она была непонятной, враждебной, неизвестной и пожтому угрожающей.
Молодые хулиганы на пляже средь бела дня, недалеко от населённого пункта, во время сельских праздников, злые и невоспитанные собаки, которые гуляют по ночам без поводка и намордника и далеко от своих хозяев, полицейские, которые стучатся в дверь, потому что ищут кого-то, но при этом случайно выбирают нашу дверь, контрабанлисты, которые ночью тайно пересекают ла-Манш, - этого всего никогда не существовало раньше и появилось только сейчас, как по мановению неисправной волшебной палочки, или же оно всё всегда было совсем близко от нас, только мы этого никогда не замечали и никогда с этим не сталкивались?
Может, эта другая реальность всегда тесно соседствовала с нашей, но между нами всегда была тонкая, но прочная грань, не позволяющая свободный переход из одного мира в другой, из одной реальности в другую? И между нами всегда был хоть один миллиметр, хоть одна секунда разного времени, чтобы мы даже будучи рядм, никогда не встречались, и наши пути не пересекались никогда?
Что же произошло для того, чтобы границы пали и чтобы миры смешались?
***
"...и сильный характер на слабом месте". Юи Кинг, "Книга гаданий".
"Китаец никогда не думал ни о каких отношениях силы с кем бы то ни было. Просто он опасался глобальных жизненных перемен. Причём в худшую сторону". Бруно Леменюэль, парижский художник и фотограф.
Мы с Теофилем разрабатывали план, после реализации которого мы с Матью могли бы окончательно переселиться жить в Шербург. Теперь у меня были документы и деньги. Только мои. Мне больше ни к кому не нужно было ходить на поклон, чтобы мне милостиво выдавали крохи из того, на что я имела полное право. Я наконец-то стала независимой. Нужно было только найти поручителя для того, чтобы я смогла снимать студию в Шербурге, и Теофиль согласился стать им для меня. Если бы только не...
"Если ты такая сильная, делай всё одна. Вот и снимай себе квартиру самостоятельно, раз ты чувствуешь себя такой сильной. И вообще, делай всё сама, как это делаю я, раз хочешь быть сильной, как я. Теперь у тебя есть документы и деньги, у тебя сильный характер на сильном месте. Вот и делай всё сама, раз так."
"Ну да, разумеется. Вот только ты сейчас упустил великолепную возможность покрасоваться перед самим собой, чтбы потом делать самому себе комплименты, до какой степени ты мне помогал и что у меня теперь есть собственное жильё твоей милостью. А значит, я всё равно по-прежнему продолжаю от тебя зависеть. Хорошо, я сама сниму жильё для себя и Матью, можешь не сомневаться. И умолять я тебя ни о чём не буду, если ты ожидал именно этого. Кина не будет".
Теофиль стоял на пороге в дверях и смотрел на улицу, там, где перед нашим домом был короткий, но почему-то особенно любимый мной открытый каменный закуток. По вечерам и ночью над этими каменными стенами горели яркие и огромные бесчисленные звёзды, и закуток становился раскрытыми ладонями, тянущимися к небу.
Но сейчас в раскалённом и ярком солнечном свете дневных звёзд не было видно, и стоящий на пороге Теофиль был похож на полыхающую и тающую свечу.
Когда мы в сильном гневе, в астральном плане это вдится так, будто мы горим в огне. Должно быть, именно так нас видно из космоса.
Теофиль ждал прибытия такси. Каникулы закончились.
Впервые в жизни я чувствовала, что хоть каникулы и закончилсь, для меня, - вернее, для нас с Матью,- не закончилось на самом деле ничего. Или же что-то не закончилось, и это что-то продолжит звать нас, манить и ждать, даже тогда, когда мы уедем.