Женя и Петр Петрович уложили всю свою научную аппаратуру, которую обязательно надо спасти, результаты научных наблюдений, пробы воды и баночки с «живностью» на специальные нарты, укрыли и увязали их. Затем Петя отправился за бидоном с колбасой. Он преодолел три трещины, перепрыгивая с одной льдины на другую.
В честь появления солнца мы выпили по рюмке коньяку, закусили тортом. Все очень устали и поэтому решили хотя бы немного поспать. Кренкель остался дежурить по лагерю.
Выйдя на улицу, я заметил между льдами нерпу. Выстрелил в нее, но промахнулся… Этот промах я отнес за счет винтовки. Взял лист фанеры, укрепил его и начал пристреливать оружие.
Объявил браткам: как только будет свободный час, пусть сдают зачет по стрельбе на снайпера; патронов у нас много. Это сообщение вызвало особенный восторг Петровича, который готов стрелять в любую минуту.
Слушали «Последние известия по радио». В передаче много говорилось о нас.
Правительство с большим размахом развертывает операции по снятию нас со льдины.
Председателем правительственной комиссии назначен Анастас Иванович Микоян. Задание этой комиссии закрыть нашу станцию, закрыть без потерь. А что это произойдет именно так, мы ни минуты не сомневаемся. Советское правительство имеет возможность направить в Арктику быстро и организованно корабли и самолеты, лучших полярных моряков и летчиков. Спасение четырех советских людей, терпящих бедствие на льдине, рассматривается как государственное дело. Так разве можно сомневаться в том, что мы не будем оставлены на милость волн Гренландского моря. Мы продолжаем спокойно работать на обломке нашей льдины.
4 февраля
Ночь прошла тихо, без толчков.
Теодорыч хорошо зарядил аккумуляторы для радио и научных работ.
Завели патефон. С удовольствием слушали музыку. Протерли мокрой тряпкой лица и как-то посвежели.
Нас изнуряет пурга, потому что при этом на улице одежда быстро мокнет, а сушить ее негде.
Все же мы отправились на одну из соседних льдин, где остался технический склад. По дороге перепрыгивали через трещины. Выбрали со склада все вплоть до мелочей и привезли на нартах в лагерь. Теперь он напоминает своим видом цыганский табор: все наше хозяйство уложено на нартах.
Льдина, на которой мы живем, уже треснула в трех местах. По краям ее тоже обнаружились трещины, и мы думаем, что скоро останемся на еще меньшем обломке…
За связь с материком мы спокойны: она находится в руках такого замечательного радиста, как наш Теодорыч.
Целый день работали с Эрнстом, приводя все в порядок. После каждого путешествия на соседние льдины, где у нас еще осталось горючее, мы возвращались в палатку и заводили патефон. Эрнст напоминал мне об этом обычной фразой:
— Отведем душу, что ли?..
По радио мы узнали, что рабочие завода имени Орджоникидзе решили в кратчайший срок отремонтировать «Ермак».
У нас очень скудные запасы энергии в аккумуляторах, мы устали, измучились, но все же решили послать небольшие корреспонденции в газеты: надо успокоить всех, кто в эти дни беспокоится за нашу судьбу. Мы написали, что у нас все в порядке, что мы живем нормально и продолжаем свои научные работы.
Обедали еще в старой палатке, но хозяйство держим наготове: после обеда выносим из палатки всю посуду и примусы.
Как только стихнет ветер, построим себе снежную хижину. Изыскиваем место для этого строительства. Теперь для нас проблема площади приобретает особую остроту. Совсем недавно мы были богачами: в нашем распоряжении имелись огромные ледяные пространства. Теперь мы обеднели и дорожим каждым метром нашей льдины.
Порывы ветра доходят до двенадцати баллов. Нашу шелковую палатку сильно трясет. Нарты с грузами каждый час приходится перетаскивать на новое место, укрывать от снежных заносов. Пока что мы спим еще по-прежнему в старой палатке, но пора уже ее покидать.
Температура воздуха — одиннадцать градусов холода. После морозов, которые мы пережили (они доходили до сорока семи градусов!), это для нас легкий климат.
Эрнст перехватил в эфире из сводки газетных сообщений текст телеграммы, посланной из Главсевморпути капитану «Мурманца» Ульянову, и, когда у нас настала короткая передышка в борьбе со стихией, зачитал нам ее:
«Правительство поручило мне передать Вам задание обязательно дойти до лагеря Папанина, спасти героев — снять их со льдины. Вложите все силы в выполнение этого исторического задания. Доносите о продвижении каждые шесть часов. Шмидт».