Сейчас записи в дневник отложу до утра — устал…
Использовав небольшой перерыв в работе, мы все собрались вокруг Теодорыча — волшебника, который в ночные часы путешествует по земному шару. Надели наушники и слушали передачу с острова Рудольфа. Нам рассказывали об Испании и Китае, о боях, поражениях и победах. После этого мы долго еще обсуждали события на Западе и Дальнем Востоке.
Вечером, как всегда, слушали «Последние известия по радио». Была прочтена моя телеграмма о жизни на льдине. Приятно было узнать, что на материке по-прежнему живо интересуются нашим трудом.
У нас в стране с огромным вниманием следят за каждым творческим шагом советских людей. Стало быть, наша исследовательская работа нужна народу, и нам хочется трудиться с еще большей энергией!
После передачи «Последних известий» спать почему-то не хочется. Очевидно, сказывается волнение, которое мы испытали, слушая вести из Москвы. Вместо отдыха решили поработать на складе.
Вернулся в жилую палатку лишь к утру. Вскоре объявился и Петр Петрович. Он окончательно установил всю механику обратных течений, возникающих в результате дрейфа. Оказывается, дрейф льда увлекает с собой только сравнительно тонкий поверхностный слой воды толщиной до двадцати пяти — тридцати пяти метров. Под этим слоем, на глубине пятьдесят — семьдесят метров, а нередко и до ста метров возникает обратное течение, компенсирующее сгон воды поверхностного слоя. Ширшов подробно проследил, как возникает это обратное течение, его скорость и продолжительность. Любопытно, что обратное течение наблюдалось в целом ряде случаев продолжи тельное время (до двух суток) после остановки дрейфа, вызвавшего это течение. И мы опять долго не могли заснуть, делились впечатлениями…
19 сентября
Как только встал, начал делать новые двери — для склада и для обсерватории Жени. К обеду обе двери были готовы и укреплены.
Зима и темнота все больше вступают в свои права. Температура минус двадцать шесть градусов в середине сентября для советского сектора Арктики редка: очень низкая! Мы предполагаем, что здесь оказывает влияние суровый климат Гренландии.
Под толстым слоем льда находим еще жалкие остатки водного канала, которым мы пользовались в летние месяцы. Тогда он облегчал нам стряпню. Но скоро «водопровод» на полюсе закроется и мы вынуждены будем перетапливать лед.
Вместо брюк и рубашек мы все надели меховые комбинезоны. Голыми руками уже нельзя работать. Прекратилось фотографирование, киноаппарат получил длительный отпуск до будущих светлых дней. Привыкаем к желтоватому свету керосиновых ламп. Только изредка и очень ненадолго выглядывает или, как мы говорим, заглядывает к нам в гости солнце. Тогда Женя торопится определить координаты станции. Так и сегодня: воспользовавшись появлением солнца, Женя несколько раз проводил астрономические определения.
Наши координаты — 85 градусов 52 минуты северной широты и 0 градусов восточной долготы. Таким образом, мы опять сидим на Гринвичском меридиане. Словно какая-то неведомая подводная сила притягивает нас к нему.
Петр Петрович долго работал с вертушками. Вернувшись в палатку, он сказал:
— Мы стоим на месте!
Однако ветер уже усиливается, и нас, очевидно, снова понесет немного назад, к северу. У палатки начали кружиться снежинки: будет пурга. Но теперь пи снегопад, ни пурга нас не страшат, так как все имущество вплоть до веревочек и щепочек упрятано в ледяные склады.
Петр Петрович говорит, что обратно наша «телега» идет тяжело, как немазаная. И он тоже поглядывает на небо, будто прикидывая возможную силу ветра.
Мне всегда приятна морозная, но ясная погода. При ясном небе особенно ощутителен мороз, радуют мерцающие звезды. Ночью все спят спокойно и не просыпаются с тревожным вопросом: «Как ветер?» Словом, когда нет пурги, жить легче! Но мы быстро свыклись и с пургой…
Петрович добывал дистиллированную воду в новом перегонном аппарате. Оказалось, что мой змеевик лучше гонит воду из льда, чем ленинградский, который мы привезли с Большой Земли. Радуюсь, что мои труды не пропали даром, тем более что во время изготовления змеевика я сильно обжег расплавленным оловом палец. Из-за этого сегодня весь день мучаюсь. Хорошо еще, что мой организм не признает никаких болезней.
Вечером опять производил раскопки имущества. Это приходится делать, как я уже писал, после каждой пурги.
Получил от моего брата Саши теплую телеграмму. Я его очень люблю. У Саши было такое же тяжелое и безрадостное детство, как и у меня. Октябрьская революция открыла ему, как и мне, дорогу в большую жизнь. Мальчишкой он ушел добровольцем в отряд революционных моряков-черноморцев и тоже сражался на фронтах гражданской войны. С тех пор его судьба связана с Черноморским флотом. Сейчас он служит в бригаде торпедных катеров и является лучшим специалистом по двигателям. У него золотые руки и большой талант к технике.