Нужно упорядочить нашу жизнь: побольше спать, более нормально отдыхать. Мы ложимся очень поздно, а встаем слишком рано. Решили следить друг за другом и соблюдать нормальный режим.
Через два дня на нашей широте солнце окончательно зайдет, начнется долгая полярная ночь.
Сейчас около часу ночи. Женя устанавливает теодолит на новом месте. Петрович читает по-английски, а я дописываю дневник.
4 октября
Дрейф немного уменьшился.
Женя сделал проводку в метеорологическую будку и соединил микрофоном жилую палатку со своей обсерваторией. Таким образом, у нас получается уже полная радиофикация. Женя наблюдает за звездами, а отсчеты записывает кто-нибудь из нас в жилой палатке, где стоят хронометры. Так значительно облегчается научная работа Федорова. На большом морозе трудно проводить астрономические наблюдения и записывать по часам. К тому же мешают большие рукавицы, а без них руки через несколько минут коченеют.
Вечером сделали астрономические наблюдения, пользуясь новым устройством. Я был с Женей около теодолита (я все время работаю с ним, так как вскоре намерен проводить астрономические наблюдения самостоятельно), а Эрнст записывал отсчеты в палатке. Наши координаты — 85 градусов 19 минут северной широты и 7 градусов западной долготы.
Перед вечером ушел на базу № 1, занимался раскопками, приводил все в порядок.
Вернулся в палатку мокрый и усталый. Хотел отдохнуть, но вспомнил, что надо обязательно проверить положение у полыньи: после вчерашнего осмотра она все время внушает мне тревогу. Я вышел из палатки. День сегодня хороший, хотя резкий ветер и ощутительный мороз мало приятны. Зато нам еще продолжает светить солнце. Последний день в этом году видим мы его!
Прошелся вдоль всей полыньи. Мне кажется, что она с каждым часом увеличивается; ширина ее местами доходит уже до пятисот метров. Я заметил, что полынья затягивается тонким слоем молодого льда. Если мороз усилится, образуется новая крепкая льдина; это будет неплохая посадочная площадка для самолетов.
Все тетради и астрономические инструменты Жени лежат в углу на шкурах, и поэтому я решил сделать ему в подарок специальную полку. Нашел доску, принес ее в палатку и быстро соорудил «астрономический уголок». Женя разложил здесь свое хозяйство: наверху — тетради и справочники, внизу — хронометры.
Полка рядом с моей кроватью; чтобы я во сне не опрокинул ее, Женя протянул вдоль кровати веревочную сетку. Теперь, когда я ложусь спать, то напоминаю зверя, запертого в клетке зоологического сада…
За обедом ребята мне сказали:
— Борщ сегодня невыносимо кислый!
Странно. Ведь я добавил в него литра два воды; очевидно, положил слишком много лимонной кислоты. Все весело смеются над этой неудачей. Тем не менее я твердо договорился с ребятами, что беру на себя поварские обязанности до конца нашего дрейфа. Дело в том, что Эрнст по ночам дежурит, а днем если готовит обед, то не успевает выспаться. Теперь я, шеф-повар, буду кормить нашу семью хорошо!
Я уже приспособился к работе на кухне. Посуду не мою, а протираю мокрой ваткой. Этим экономлю пресную воду, которой у нас всегда так мало: чтобы добыть ведро воды, приходится полдня работать. Правда, нужно стараться протирать посуду сразу же после обеда, пока она еще влажная, иначе спустя час посуда покрывается слоем льда, и тогда уже приходится тратить на нее горячую воду.
Играл с Эрнстом в шахматы. Конечно, проиграл, потому что только учусь.
Однако перед сном я взял реванш, выиграв у Теодорыча плитку шоколада. У нас с ним было пари: обычно мы запускаем ветряк за пятнадцать минут, а я взялся сделать это за две минуты и успел. Но шоколад решил у Эрнста не брать: лучше напомню ему об этой плитке в Москве.
5 октября
Нам сообщили, что редакция «Последних известий по радио» снова собирается организовать выступление наших жен. Очень рады услышать родные голоса.
Погода нынче исключительная, ясная, мороз доходит до двадцати семи градусов. К вечеру дрейф уменьшился. Стараемся лечь пораньше, потому что на завтра у нас назначен аврал: будем брать пробу грунта со дна океана.
Перед сном услышали какой-то гул: началось перемещение льдов. В районе полыньи происходит сжатие; оттуда все время доносится треск.
Вечером было много происшествий. У Теодорыча на радиостанции лопнула электрическая лампочка, а запас их очень невелик. Ничего не поделаешь!.. Несколько минут спустя Петрович пошел к двери, зацепил амортизатор и свалил фонарь «летучая мышь», который тоже разбился. Хотя и жаль было лампу, но все в один голос пошутили: