Мы неплохо изучили морозы: если небо закрыто облачностью, то температура пятнадцать — семнадцать градусов; если ясно, то двадцать пять — двадцать семь.
Условия работы теперь стали гораздо тяжелее, особенно для Ширшова: в июле он затрачивал на полную станцию двенадцать часов, теперь — двадцать шесть.
Погода сегодня отвратительная: дует сильный ветер, метет пурга.
Я сильно простудился. Должно быть, на меня влияет длительное пребывание в ледяной кухне. Петрович опять готовится натереть меня скипидаром. С опаской смотрю на его черные руки. Ложусь на оленьи шкуры, как на операционный стол…
Атлантический океан все заметнее дает о себе знать. Раньше на глубине трехсот метров температура воды была плюс 0,75 градуса, а сейчас поднялась до одного градуса тепла.
12 октября
Каждый раз, когда я отправляюсь на кухню готовить пресную воду, вспоминаю летнее время: тогда ее было вдоволь и нам сильно досаждали потоки и ручьи; приходилось бороться с «наводнением». Теперь добыча каждой кружки воды стоит нам трудов. Вообще дел у нас много: меньше пятнадцати часов в сутки работать не приходится; зато засыпаем как убитые.
Женя приготовил карту и завтра будет наносить на нее линию нашего дрейфа.
У нас продолжает дуть ветер, крепчает мороз. Впрочем, мы к морозам уже так привыкли, что мало замечаем их.
Мы ложимся спать, а Эрнст остается дежурить по лагерю.
Большую часть времени Теодорыч проводит в одиночестве, наблюдая за эфиром. Изредка он снимает наушники и выходит из палатки, слушает ночные шорохи. Он страстно предан делу. Не было ни одного случая, чтобы по его вине сорвалась наша связь с миром. Благодаря Эрнсту мы постоянно находимся в курсе всех событий и здесь, на дрейфующей льдине, не отстаем от жизни нашей Родины.
13 октября
Женя расположился в палатке со своими картами, справочниками и записями. Он наносит дрейф льдины на карту. На кровати ему мало места, и часть своих материалов он разложил на бидонах и шкурах.
Итак, мы теперь дрейфуем южнее восемьдесят пятой параллели. Это полностью совпадает с нашими предположениями: после пяти месяцев дрейфа оказаться на пять градусов южнее места нашей посадки — Северного полюса.
Петрович с утра чинил свою меховую рубашку, которая кое-где порвалась. Портной он неважный: работая иглой, он жалобно вздыхал, будто сетовал на свою горькую участь…
После этого он приводил в порядок батометры. В полдень ушел на лыжах осмотреть сжатие молодого льда, образовавшегося у трещин.
Гидрологические исследования показывают, что толщина слоя атлантической воды возросла почти на сто метров. Температура воды на глубине четырехсот метров увеличилась до плюс 1,02 градуса. Вот что значит приближение к Атлантическому океану!
Я все больше и больше восхищаюсь трудолюбием и самоотверженностью Петровича и Жени. Когда Петрович часами работает у лебедки, ему здорово достается: металлические части приборов быстро стынут, мокрые пальцы прилипают к ним…
Мне приходится все время работать на кухне при свете лампы. Начинают болеть глаза, и я все чаще выхожу на улицу.
По нашел просьбе сегодня передали по радио интересный обзор положения на фронтах в Испании и военных действий в Китае.
Женя сделал астрономическое определение по звездам. Наши координаты — 84 градуса 46 минут северной широты и 6 градусов западной долготы. За два дня льдина прошла десять миль.
Движемся мы довольно быстро. За сентябрь льдина прошла, если считать по прямой, восемьдесят миль со средней скоростью 2,7 мили в сутки. Отдельные отклонения от генерального курса нашего дрейфа были незначительны, дрейфа на север почти совсем не наблюдалось.
Сводка, составленная Федоровым, показывает, что температура воздуха в сентябре постепенно понижалась от семи-восьми градусов (вначале месяца) до семнадцати-восемнадцати (в конце сентября). Средняя температура за месяц — минус 12,2 градуса, максимальная — минус 2,6 градуса, минимальная — минус 28,3 градуса. Интерес
Мы передали в Москву сводные материалы этих наблюдений.
Обидно, что мы никак не можем приступить к занятиям кружка по изучению истории партии: у всех очень много работы. Л месяцы бегут быстро, мы не замечаем течения времени…
14 октября
Болит голова: очевидно, я еще больше простудился. Сегодня тридцать два градуса мороза. Это в октябре, а что будет потом?! Принял два порошка фенацетина и забрался в спальный мешок, Петрович предлагает мне хорошо согреться. «Это поможет тебе», — говорит он.