У Жени вывалилась пломба из зуба. Каждый раз после обеда он занимается забавным «самолечением»: достает спичку, прочищает дупло и пальцем вставляет кусочек металла на место. Делать нечего: зубного врача у нас нет и приходится применять доморощенные средства.
К своему доктору («специалисту по всем болезням») мы стараемся обращаться возможно реже, так как, по словам самого Петровича, его первая помощь будет одновременно и… последней для больного.
21 ноября
Ровно полгода со дня нашей высадки на лед Северного полюса.
Ходил на трещину, помогал Петровичу выкручивать батометры с глубины две тысячи пятьсот метров. За полтора часа мы выкрутили полтора километра троса. Я поспешил в палатку, чтобы разбудить Эрнста.
Полная луна ярко освещает лагерь. Я радуюсь этому освещению: нам так надоела пурга!
Станция на тысячу метров заняла у Петровича вместо двадцати — двадцати четырех часов только семь. Этот большой успех достигнут потому, что нарты с лебедкой установлены теперь на самой трещине. Петровичу не приходится тратить много времени на пробивание и очистку лунки, а появляющийся на трещине тонкий слой молодого льда можно продолбить за тридцать — сорок минут.
По случаю юбилея я решил угостить своих братков сладким напитком. Достал коньяк, добавил в него сахара, брикет кофе и поставил кастрюльку со всем этим хозяйством на примус. Вдруг кастрюля воспламенилась, огонь охватил примус… Я схватил пылающую кастрюлю, выбежал из тамбура, но огненная жидкость брызнула на мою меховую рубаху и руки… Хорошо, что удалось быстро погасить пламя. Однако руки еще болят.
К восьми вечера наш коллектив собрался в палатке. Уселись на койки. Все были празднично настроены. Теодорыч дирижировал:
— Без пяти минут, надевайте наушники!
Как всегда, Москва появилась в эфире аккуратно в назначенный срок. Передача была устроена специально для нас. Читали приветствия, адресованные нам, и мою телеграмму избирателям. Потом дали слово Володичке. Когда я услышал родной голос, мне показалось, что только вчера уехал из дома…
Затем говорили Наталья Петровна Кренкель и Надежда Дмитриевна Ширшова. После их выступлений передачу переключили на Ленинград, и мы услышали голос Анны Викторовны Федоровой; заметно было, что она сильно волновалась.
Диктор московской радиостанции предоставил слово Петрозаводску, где собрания трудящихся выдвинули меня кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР.
Концерт передавался из двух городов: в Москве выступали артисты Радиокомитета, в Ленинграде — джаз Леонида Утесова. Перед началом концерта Леонид Осипович обратился к нам по радио с теплой речью, она нас очень тронула. Джаз Утесова пользуется у нас на льдине особой популярностью.
Мы все очень благодарны Радиокомитету за то, что он организовал для нас специальную передачу.
После концерта Теодорыч сварил «коньячно-кофейный ликер». Я уже не стал с этим возиться, чтобы не обжечь себе снова рук.
До трех часов ночи мы беседовали о нашей шестимесячной работе и условились: дальше трудиться так же упорно и настойчиво.
Позади — более тысячи километров ледового дрейфа. Впереди — трудный путь в районах возможных сжатий льда. Мы готовы во всеоружии встретить любые сюрпризы, которые может нам преподнести Арктика.
22 ноября
В два часа тридцать минут дня провели радиоперекличку с островом Рудольфа. Товарищи поздравили нас с полугодовым юбилеем и прочли письма, доставленные на наше имя самолетом из Москвы.
После довольно длительного перерыва появился ветер. Аккумуляторы стали заряжаться: ветер, видимо, пожалел нашу четверку и не захотел утруждать ее работой на ручной динамомашине…
Вчера мы нарушили установленный порядок: не побрились в праздничный для нас день. Нам пришлось отказаться от этой необходимой процедуры, потому что в палатке температура была ниже нуля.
Женя теперь довольно хорошо научился работать на ключе и иногда самостоятельно передает метеорологические сводки на остров Рудольфа.
Наши ближайшие соседи — полярная станция на Рудольфе, до нее по прямой до полюса девятьсот километров. Ближе людей к нам нет. Если бы только можно было, мы с радостью крепко обняли бы и расцеловали бы каждого из братков, сидящих на ледяном куполе этого острова. Какие чудесные люди, как помогают они нам в нашей работе. Во главе коллектива полярной станции Рудольфа мой дорогой друг и товарищ на зимовках на мысе Челюскин и Земле Франца-Иосифа Яша Либин. Молодой талантливый ученый не боится никаких трудностей. Я очень уважаю и люблю Яшу за его великую преданность полярной науке, за его высокое чувство долга. Я не ошибся, когда рекомендовал назначить Яшу Либина начальником ближайшей к нам базы на твердой земле. Раз Яша командует на Рудольфе, значит, мы можем спокойно жить и дрейфовать на нашей льдине: он всегда начеку. И он сам тоже может быть спокоен: замечательных ребят он подобрал в свой коллектив — стойких, дружных, отважных, мастеров своего дела. Радиосвязь с нашей льдиной держат на Рудольфе настоящие снайперы эфира: Богданов и Стромилов — радисты высшей квалификации. Через радиостанцию Рудольфа мы связаны с Большой Землей, и Богданов со Стромиловым, понимая, какая ответственность на них лежит, работают с точностью часового механизма. Вася Богданов уже имеет хороший полярный опыт, а Стромилов в Арктике впервые.