Он оставил Калибер на бордюре до четверга утра, когда он пришел, увидел, что машина все еще на месте, поэтому он сел в нее и поехал в еще более отдаленный, чем Канарси район, по соседству — если можно так сказать — где-то по дороге в Бруклин, в Куинс, и очень близко, но не совсем рядом, с округом Нассау.
Вдоль коммерческого бульвара не было ничего, кроме глухого отчаяния, только одно единственное здание «Подержанные автомобили у Максимильяна» как будто было на своем месте, будто оно выросло из маленького семечка, упавшего при падении астероида. Под яркими вымпелами, колышущимися на ветру, был рынок автомобилей, которые уже давно не видели любви и заботы, за исключением написанных побелкой слов на лобовом стекле:!!!ОТЛИЧНЫЙ АВТОМОБИЛЬ!!!!!!УЛЬТРАСПЕЦИАЛЬНЫЙ!!!!!!ТРИ В ОДНОМ!!! За всем этим действом стоял офис, выкрашенный в розовый цвет, который уже выгорел, и выглядело это так, будто этот розовый слой трансплантировали из засушливых районов Калифорнии.
Стэн проехал на Калибере через парковку — его автомобиль был прям-таки пародистым на фоне этого хлама — и подъехал к скрытому входу за зданием. Он припарковался в каких-то сорняках сразу за гаражами, вышел из машины и прихватил с собой ключи от Калибера. Пройдя через незакрытый забор на цепи, он пошел через кусты к задней части розового здания. Задняя дверь вела в серый офис, где сидела худая суровая женщина с продолговатым лицом, и которая быстро печатала что-то на компьютере без марки с таким звуком, словно у сверчков была вечеринка. Она подняла глаза, но не перестала печатать, и сказала:
— Привет, Стэн. Давно не виделись.
Стэн, удивившись, сказал:
— Гарриет, Макс купил тебе компьютер?
— Теперь все автомобильные формы онлайн, — сказала она, не отрываясь от печатания. — Ему так это не нравилось, вообще вся эта затея, но потом он так начал отправлять мои оплаты за такси в Департамент транспортных средств, и это оказалось дешевле.
Стэн понимающе кивнул. — Наверное, это было тяжело.
— Он был в бешенстве, — сказала она, — он говорил, что продаст все это к чертовой матери и уйдет на пенсию. Я спросила «Откуда на пенсию?», и он ушел дуться в свой кабинет.
— Как давно?
— Недели три назад.
Стэн с недоверием посмотрел на соседнюю дверь. — Думаешь, он все еще там?
Она засмеялась, грустный смех. — Он сейчас там, — сказала она, указав подбородком на дверь. — Иди, приободри его.
— Ну, я в любом случае хоть поздороваюсь, — сказал Стэн и вошел в другой кабинет, закрыв за собой дверь. Клацанье по клавиатуре стихло.
Офис был усыпан окнами, через которые виднелись предметы автомобильной распродажи. В центре кабинета восседал сам Макс, большой старый мужчина с тяжелой челюстью и тонкими седыми волосами, на нем был расстегнутый темный жилет поверх белой рубашки, измазанной автомобильной грязью. Когда-то он курил сигары, но, когда врачи сказали, что это сигары уже начали курить его, он бросил, но атрибуты остались, чтобы люди видели, что они упускают.
В данный момент Макс сидел за столом как леопард на водопое, он смотрел через окно, как пара-тройка покупателей расхаживает вдоль машин, за ними присматривает племянник Гарриет, похожий на нетерпеливого фавна в костюме-тройке. Стэн наблюдал за этим зрелищем с минуту, но поняв, что Макс даже не заметил его присутствия, нарушил тишину: — Что скажешь, Макс?
Макс шумно выдохнул, как будто он все еще курил сигары, откинулся в своем вращающемся кресле, и не отрывая взгляд от окна, сказал:
— Я скажу, что мне это не нравится, вот что я скажу.
— Что не нравится, Макс?
Теперь Макс, наконец, посмотрел на Стэна, кивнул без особой охоты. — Доброе утро, Стэнли.
— Доброе утро. Что тебе не нравится?
Макс снова уставился в окно. — Эти пташки похожи на людей с телевидения?
— Кто, ремонтник? Не думаю, что они еще таких держат.
— Нет, репортер, — сказал Макс так, будто это слово-синоним к слову «чужак». — Видел их когда-нибудь в эфире?
Заинтересовавшись, Стэн подошел к окну и начал рассматривать кандидатов. — Только если это не прогулка под конвоем, — вдруг решил он. — В чем дело, Макс?
— Садись, Стэнли, расскажу тебе, в чем загвоздка.
Стэн уселся в кресло для клиентов и спросил:
— У тебя проблемы с репортерами?
— Нет, и не хочу их иметь. Но один из местных каналов, назойливые людишки, которые в шестичасовых новостях показывают свое дотошное расследование о покупателях и продавцах.
— Ага.
— А точнее быть, — продолжил Макс, — о продавцах, которые продают без их паршивой рекламы на их паршивом канале.