— И что же такого ты обо мне можешь знать?
— Всё! — громко выпалила она, и от показной бравады маленькой дурочки Кириллу стало необычайно смешно.
— Как содержательно! Может, поделишься? — едко усмехнулся он и, развернувшись, демонстративно её игнорируя, направился в комнату.
— Ты думаешь, я не знаю, для каких целей ты женился на своей бывшей? — презрительный тон мужа задел Полину за живое, и, оттолкнувшись рукой о стены, она последовала за ним. — Женщину можно обмануть в любви, но не в деньгах, заруби себе это на носу! — кинула она ему в спину. — В шестьдесят втором ты был дорогостоящим альфонсом, уцепившимся за возможность перебраться из своей захудалой деревеньки к нам в столицу, а сейчас, спустя ровно десять лет, ты превратился в банальную содержанку!
— Всё? — Усевшись в кресло, Кирилл забросил ногу на ногу и спокойно посмотрел на жену. — А теперь послушай, что я тебе скажу. Два года назад, когда я имел глупость на тебе жениться, ты была ангелом во плоти, белокурым херувимчиком с наивным личиком.
— Неужели за два года я сумела превратиться в дьявола? — в голосе Полины послышались демонические нотки.
— Нет, не в дьявола, — отрицательно покачал головой Кряжин.
— А в кого?
— В набитую дуру.
На какое-то мгновение в комнате повисло гробовое молчание, прерываемое только мерным ходом настенных часов.
— Если я дура, то кто же тогда ты? — после короткой паузы спросила Полина.
— Если отталкиваться от реальных фактов, то муж дуры. — Глядя в недовольно нахмуренное лицо своей половины, Кирилл испытал чувство, чем-то отдалённо напоминающее непосредственную детскую радость.
— Неужели тебе самому не противно быть половой тряпкой? — презрительно сузила глаза Горлова. — За последние полчаса я вылила на твою голову столько помоев, что любой мужик бежал бы от меня без оглядки.
— Мы же с тобой уже выяснили, что я не мужик, так что твоя патетика совершенно неуместна. — Полностью успокоившись, Кряжин расслабленно откинулся на мягкую спинку широкого кресла, и уголки его губ иронично вздрогнули.
— И когда я только от тебя отделаюсь! — с ненавистью вглядываясь в знакомые черты человека, от одного внешнего вида которого к её горлу подступала тошнота, Полина сморщилась.
— Если ты помнишь, два года назад я женился, но только не на тебе, а на генерале Горлове, с которым у нас, между прочим, до сегодняшнего дня никаких трений не возникало. Ты же, моя милая, на тот момент выступала в качестве обязательной нагрузки, так сказать, паршивенького бесплатного приложения, отказаться от которого, к сожалению, не было никакой возможности, — цедя по капле оскорбительные слова, Кряжин с удовольствием вглядывался в потемневшее от злости лицо своей ненаглядной жёнушки и ощущал, как, разливаясь по телу сладчайшим нектаром, его переполняет желанное умиротворение. — Ты можешь выпускать когти и шипеть, как драная помойная кошка, но хорошенько запомни одно: ни сейчас, ни позже на развод я подавать не намерен, потому что выглядеть в глазах тестя виновной стороной — непозволительная глупость, которая может мне обойтись слишком дорого. И потом, я уже не в том возрасте, чтобы, не задумываясь, платить по чужим счетам.
— С этой «химией» одна беда, — притронувшись руками к толстому колпаку, надетому на голову поверх накрученных на коклюшки волос, дама среднего возраста недовольно изогнула тоненькие ниточки выщипанных бровей. — Первые несколько дней — красота, ходишь человек человеком, но как только голову под кран сунешь — всё, караул, хоть не мойся! И чем они таким волосы мажут, чтобы они не слипались?
— И не говорите, первые две-три недели голова, как сибирский валенок, пока эта завивка разойдётся — половины волос лишишься! — скопировав, словно исправное зеркало, трагический излом бровей собеседницы, пожилая женщина с крупными решетчатыми бигуди сцепила руки в замок и, вытянув губы продолговатым руликом, приготовилась перемывать косточки работников парикмахерских услуг.
— Уж чего только я не перепробовала: и на пиво накручивалась, и луком ополаскивала, и желтком яичным мазала — эх!.. — Глубоко вздохнув, дама в толстым колпаке с безнадёжностью махнула рукой. — Вот что я вам скажу: пока завивка сама не уляжется, ты хоть через голову прыгни, всё равно лучше не станет. И так — плохо, и эдак, а без причёски тоже ходить не будешь. Им-то что, — кивнув на стену, за которой располагался женский зал, дама недовольно цокнула языком, — их дело маленькое: накрутил, постриг, денежки получил — и к стороне. Хочешь прилично выглядеть, — делай укладку, а цены-то кусаются, каждую неделю не находишься.