Хотя, пожалуй, и неплохо, что он не попрощался с жизнью так скоропостижно: вот уж не факт, что папенька так же миролюбиво отреагировал бы на её выходку, если бы неделю назад героический зять сыграл в ящик! Да, вовремя Кряжин подсуетился, нечего сказать — купил папу со всеми потрохами. Ну да ладно, худа без добра не бывает: узнав о том, что прохиндею ничего не грозит, папик сменил гнев на милость и малость оттаял.
На самом деле, очень вовремя, а то бы у него не хватило времени купить те золотые часики из «Берёзки», о которых она ему говорила в июне, а они стоили того, чтобы ими заинтересоваться. Маленькие, аккуратненькие, обтекаемо-ромбовидной формы, украшенные по всему корпусу мелкими бриллиантиками, они были просто великолепны. Делающий два полных оборота вокруг кисти чешуйчатый браслет был похож на спящую змею, свернувшуюся крупными кольцами, а ограненный рубин, укреплённый острыми маленькими зубчиками напротив цифры двенадцать, напоминал горящий глаз какой-нибудь сказочной царицы-анаконды.
Когда Полина увидела сумму чеков, требуемую в уплату за сказочный браслетик, то почувствовала, как под ложечкой у неё коротенько ёкнуло, и, разливаясь благодатным теплом мечты, до которой можно дотянуться руками, сладко отозвалось где-то на самом дне желудка. При мысли о том, что всего через два месяца она сможет стать обладательницей этого чуда, дыхание её участилось, и, рванувшись тёплой птицей, сердце жарко затрепыхалось в груди.
В том, что чудо-часики ждали именно её, у Полечки сомнений не было, теперь для исполнения её страстного желания требовалась самая малость: чтобы сомнений не возникло и у папы. Откуда он возьмёт такую прорву денег на чеки, Полю не интересовало, как не интересовало и то, есть ли у отца возможность купить дочери такую дорогую вещь. Она хотела этот браслетик, она жаждала его всем своим существом, каждой клеточкой души и тела, — и только это имело значение, а всё остальное было неважно.
Приступая к делу, Полина не рассчитывала на скорую победу: слишком уж высока была назначенная за чудо-часики цена, но дело того стоило, и две недели, кинутые на то, чтобы уговорить родителя поднатужиться, она не считала выброшенными впустую. Сначала, узнав о безумной цене безделушки, Горлов, не принимая слов дочери всерьёз, только снисходительно улыбнулся, но когда до него наконец-то дошло, что просьба белокурого ангелочка — не шутка и что для удовлетворения Полечкиной мечты на самом деле потребуется сумма, равная стоимости автомобиля средней руки, откровенно опешил.
Извиваясь ужом, Полина ластилась к отцу, как могла, наивно моргая голубыми, как горные озёра, глазками, и к концу второй недели железный генерал сломался. И вот теперь, двадцатого августа, Полина с нетерпением ожидала результатов своего демарша, на который положила столько сил и труда. К слову сказать, Павел тоже грозился преподнести ей что-то необыкновенное, но, как бы он ни усердствовал, его подарок в любом случае не мог составить конкуренцию отцовскому. Что же касается Кирилла, на его щедрость она особенно не рассчитывала, к тому же толщина кряжинского кошелька оставляла желать лучшего, да и больничные стены автоматически оправдывали отсутствие подарка, что, по твёрдому убеждению Полины, скупердяю Кряжину было исключительно на руку.
Первый телефонный звонок раздался в квартире Поли в половине девятого утра. Взглянув на часы и убедившись, что в такую рань может позвонить только папа дорогой, Полюшка самодовольно улыбнулась и, прикусив нижнюю губу, удовлетворенно хмыкнула: и никуда-то он, старый пень, не делся, приполз на пузике, виляя хвостом, как миленький, а сколько гонору было!
— Аль-лё! — Опустившись на низенький пуфик, обитый цветастым коричневым плюшем, Полечка кокетливо опустила реснички и приготовилась выслушивать дифирамбы своей ненаглядной персоне.
— Полина? — голос Артемия Николаевича прозвучал совсем близко, настолько близко, будто он находился с дочерью рядом. — Здравствуй.
— Здравствуй, папа, — понимающе кивнув, Полечка картинно передёрнула бровями и усмехнулась. Вот и поделом тебе, старый дурак, наломал дров, рассорился с единственной дочкой, а теперь не знает, с какой стороны подступиться…