Ровно в шестнадцать часов я постучал в дверь кабинета Вайнстоуна. Он сидел на черном кожаном диване, Манцур расположился в одном из кресел рядом.
— Добрый день, доктор Вайнстоун. Доктор Манцур, — я улыбнулся, приветствуя их.
— Марк, спасибо, что зашли, садитесь, пожалуйста. — Вайнстоун протянул мне руку для приветствия.
Я пожал его теплую руку, а затем и руку Манцура. Меня удивило, насколько похожи их рукопожатия, интересно, а как психологи это расценят? Я пытался догадаться, зачем меня вызвали. Конечно, я бываю в кабинете Вайнстоуна несколько раз в день, но это была первая официальная встреча с обоими.
— Марк, вы в курсе, зачем мы вас пригласили? «Вайнстоун не улыбался и не шутил, как обычно, он был слишком серьезен — плохой знак».
— Понятия не имею.
— Хорошо, речь идет об одном конкретном пациенте.
— Он глянул на клочок бумаги. — Хосе Валес, это имя вам о чем-нибудь говорит?
— Доктор Вайнстоун, — я усмехнулся и едва не рассмеялся. Возможно, он и не столь серьезен, каким хочет казаться. — Я имел дело с сотнями людей с таким именем.
Он не удивился.
— Давайте говорить только об одном из них, вы консультировали его в клинике восьмого января.
— Я не знаю, о ком идет речь. «Интересно, чего же они хотят?»
— Я говорю о пациенте с опухолью пищевода.
— Ага, теперь припоминаю, — сказал я, переведя дух.
— Молодой мужчина, испано-американец, лет около сорока, направлен к нам с диагнозом рак пищевода. Если я правильно помню, опухоль была в средней части, где-то на уровне двадцати пяти сантиметров, биопсия показала плоскоклеточный рак.
Вайнстоун крутил в руках карандаш все время, пока я говорил.
— Отлично, и какие меры вы приняли, пациент еще не прооперирован?
«Кто этот кусок дерьма? Должно быть, Ассад, вот кто, вероятнее всего, бегает к Манцуру с докладами. Манцур для него идол. Между соглашательством и целованием задницы разница только в чувстве меры, которое у Ассада отсутствует». Я посмотрел на Манцура (он казался безучастным) и ответил Вайнстоуну:
— Нет, пациент пока не прооперирован. По данным компьютерной томографии, у него довольно запущенная опухоль, поэтому мы направили его для химиотерапии и облучения, чтобы добиться уменьшения размеров опухоли. Вы знаете, по последним научным данным в литературе…
— Доктор Зохар, — прервал меня Манцур, — рак пищевода — это хирургическое заболевание, и место для опухоли может быть только одно — в банке с формалином у морфолога.
— Не совсем, доктор Манцур, сейчас подходы к лечению изменились.
Манцур повысил голос:
— Какая литература, какие подходы? Я удаляю эти опухоли уже более тридцати лет, в университете, где я специализировался по торакальной хирургии, мы оперировали по несколько больных каждую неделю. Химиотерапия, лучевая терапия? Глупость! Пациентам надо дать возможность пить и есть. Со временем все они умрут, разумеется, но и перед смертью, и даже умирая, они должны иметь возможность поесть; пациент, который ест, счастлив.
Я удовлетворенно заметил, что сумел-таки его разозлить.
— Марк, — сказал Вайнстоун, — доктор Манцур торакальный хирург, эксперт по раку пищевода. Мы должны концентрировать всех сложных больных в опытных руках, я предлагаю передать этого больного доктору Манцуру.
Две трети больных раком пищевода, прооперированных Манцуром, умирают, семь из последних десяти резекций закончились смертью пациентов, а Вайнстоун называет его «экспертом»?
Я с сомнением произнес:
— Это не лучшая идея. У пациента сохранена проходимость пищевода, полного препятствия нет, думаю, надо начинать с химиолучевой терапии.
— А потом вы планируете, и оперировать больного? Вы уже считаете себя торакальным хирургом?
Раньше Манцур никогда не был саркастичен.
— Если не торакальным хирургом, то специалистом по раку пищевода, и опытным, к вашему сведению. Я уверен, что удалил опухолей пищевода не меньше, чем вы, доктор Манцур, кроме того, я планирую пригласить доктора Фалькова.
Я знал, что Манцур терпеть не может Фалькова. Что же, битва проиграна, все ясно: Вайнстоун хочет продемонстрировать Манцуру свою поддержку, отчитав меня и передав ему моего больного.
— Доктор Зохар, — продолжил Вайнстоун, — вам известно, что доктор Манцур является нашим вице-председателем, он будет вести всех бюджетных больных с заболеваниями пищевода.
К группе «бюджетных больных» Вайнстоун относил пациентов, у которых не было никакой медицинской страховки, либо было только обязательное минимальное страхование «Медикэр». Этих больных лечили исключительно врачи госпиталя, частные хирурги обычно не хотели тратить на них свое время. Манцур сумел добиться, чтобы госпиталь оплачивал его работу с такими больными по максимальным тарифам «Медикэр», поэтому ему платили за операции не меньше, чем зарабатывали частные хирурги.