Она улыбнулась. Наклонилась над ним. Теперь он никуда не денется.
Глава 8
Около двух месяцев до этого
Возле дома стояла машина полиции. Ещё одна — авто эконом-класса — пристроилась чуть поодаль, наехав колесом на чахлый газон.
По газону прохаживались, словно забыли что-то, двое мужчин в одинаковых серых куртках.
Она вышла из машины, хлопнула дверью. Не аккуратно, как того требовал Алекс. Он дрожал над своим автомобилем, сдувал с него пылинки и мог говорить о нём в любое время дня и ночи.
Бежать не было смысла. Если это за ней, если Алекс ничего не смог сделать, и подписка о невыезде потеряла смысл... Елена пошла к дому. Чем раньше она узнает, в чём дело, тем лучше.
Двое на газоне остановились, проводили её внимательными взглядами. Она взошла на крыльцо, и никто её не задержал.
В холле экономка Анна, крупная женщина в синем платье, разговаривала с незнакомым человеком. Полицейский в штатском, не иначе. Когда Елена вошла, они обернулись, и человек шагнул к ней навстречу.
— Госпожа Снайгер?
— Это я, — ответила она нетвёрдым голосом. Никто не бросался к ней, не пытался надеть наручники и потащить в полицейский фургон. — Что случилось?
— А должно что-то случиться? — с фальшивым интересом спросил незнакомец.
Она не ответила. Что-то не так. И от этого было ещё страшнее.
Незнакомец помолчал, ответа не дождался, и наконец сказал:
— Когда вы в последний раз видели своего мужа, госпожа Снайгер?
— Утром, — машинально ответила она. — Он позавтракал и поехал в свой офис.
Почему экономка так странно смотрит, и глаза у неё тревожные и чёрные, как у птицы? Зачем им понадобился Алекс?
— Понятно, — человек склонил голову, как учёный ворон. — Он говорил что-нибудь о проблемах на работе? Неприятности, завистники, конкуренты?
— Что случилось? — зло сказала она. — Что вы хотите от моего мужа? Если вам нужна я...
— Нет, — полицейский, всё так же склонив голову, наблюдал за ней. — Вы нам пока не нужны, госпожа Снайгер. Разве что как жена потерпевшего. Простите, я вам не сообщил? Ваш муж погиб сегодня днём. Разбился на своей машине. Соболезную, госпожа Снайгер.
Елена посмотрела на него. Слова прозвучали, но до сознания не дошли. Погиб... Алекс погиб... Не может он погибнуть. Только не сейчас.
По лестнице застучали шаги. Кто-то спускался сверху, со второго этажа.
— И эти цветы надо убрать, — раздался пронзительный голос. Смутно знакомый, но никак не вспомнить. — Вазы просто кошмар. Убрать немедленно. А ковры продать. Я знаю один магазин, там возьмут. И ещё...
Женщина остановилась на ступеньке, провела ладонью по перилам и брезгливо оглядела кончики пальцев. Перевела взгляд на экономку Анну, и скривила полные губы. Потом посмотрела на Елену, и лицо её окаменело.
— Что здесь делает эта дрянь?
Следом за ней по лестнице спускался упитанный молодой человек в офисном костюмчике. Он наклонился к женщине и зашептал ей на ухо.
— Какая жена? — громко, брезгливо проговорила женщина, и Елена вспомнила.
Этот голос она слышала не так давно, из-за двери спальни. Недели две назад, вечером, они уже лежали в постели, когда прозвенел вызов дверного звонка. Экономка пошла открывать. Алекс тогда сорвался с кровати, накинул халат и выскочил в коридор, прихлопнув дверь с такой силой, что та замоталась в петлях.
Тот же голос, что и сейчас, пронзительный, от которого заныли зубы, раздавался в коридоре, слегка приглушённый дверью. Елена не разобрала всего, что было сказано. Кажется, речь шла о ней. Верещала женщина, глухо бубнил в ответ Алекс. Разговор затянулся, но наконец по коридору прощально застучали каблуки. А муж вернулся в спальню, торопливо и решительно прошагал к столу, молча открыл виски и выцедил сразу полстакана.
"Кто это был?" — спросила она.
"Мать" — коротко ответил Алекс.
"Что?"
"Мать моя! — рявкнул он, бросив халат на кресло. — Мама. Явилась по мою душу!"
Только тогда она поняла. А муж забрался к ней в постель, и брал её снова и снова, так, что едва не разошлись давно зажившие швы.
Сейчас эта женщина смотрела на Елену сверху, со ступеней лестницы, с каменным лицом медузы Горгоны.
После молчания, от которого, казалось, застыл воздух в доме, вместе с вазами и цветком в кадке, мать Алекса коротко бросила:
— Вон отсюда!
Пухлый молодой человек снова склонился к её уху, зашептал, кивая на Елену.
Они сошли по лестнице, прошагали по холлу к входной двери. У выхода женщина на мгновение задержалась, бросила последний взгляд на девушку. Потом отвернулась, и вышла, подобрав юбку.