— Прямо сейчас.
— Но цыпленок…
Яго приложил свой палец к ее устам, заставив замолчать, и глазами указал на огромную корзинку в паре шагов от них.
— Поверить не могу, что ты все приготовил заранее! — Джинни потрясенно смотрела на этого беспечного похитителя девичьих сердец и пыталась понять, что происходит. — Яго на тебя это не похоже…
Подозрение, прозвучавшее в ее голосе, заставило молодого человека тяжело вздохнуть.
— Хорошо, признаюсь, это не я. На самом деле, я твой подарок-извинение от Мины. Она вынуждена была ночью уехать, и чувствовала перед тобой вину. Ей не хотелось бросать тебя в такое нелегкое время, не попрощавшись…
— Я рада, что у нее хватило совести хотя бы почувствовать себя виноватой, — недовольно фыркнула Джинни.
— Мда. Так вот, она решила, что лучшим подарком в качестве извинения перед тобой, буду я. Так что на ближайшее время можешь считать меня своим рабом и творить с моей скромной персоной, все, что тебе вздумается.
— Весьма соблазнительное предложение, — промурлыкала Джинни и игривым взглядом окинула Яго с ног до головы и, удовлетворенно улыбнувшись, кивнула увиденному. Взяв его под руку, плутовка беззаботно произнесла.
— Пожалуй, я воспользуюсь столь неожиданным подарком. Когда еще моим рабом станет Великий Корин Куори!
Джельсамина вышла из кареты, и устало потянулась. Телохранители, приставленные к ней Яго, настоятельно рекомендовали переждать утреннюю суету в трактире. На дорогах стали слишком часто появляться фермерские обозы, направляющиеся в столицу, и так как они отъехали уже на приличное расстояние, дорога была не настолько широкой, чтобы разъехаться на ней, не сбавляя скорости, с движущейся навстречу груженной телегой. Уставшая от постоянной тряски в карете, Мина была рада устроить перерыв до обеда, пока не схлынет основной поток. Зайдя в полутемную залу, она на мгновение остановилась, чтобы привыкнуть к полумраку после солнечного света. Из-за прилавка вышел добродушный хозяин, который радостно приветствовал гостью.
— Добро пожаловать в наш дом, госпожа. Как прикажете вас величать?
— Джельсамина Мальдини, — Мина так устала, что не хотела тратить силы на создание какого-либо образа, позволившего ей сохранить инкогнито.
— Какая честь, госпожа, принимать вас в моем доме!!! Проходите, присаживайтесь, я буквально на минуточку.
Испарившийся в недрах задней комнаты трактирщик, вернулся минуты через три с полным кувшином живительного напитка из молодого фари, мелко порезанных фруктов и воды. Мина была рада щедро налитой кружке и с удовольствием приняла ее.
— Как надолго к нам пожаловала столь именитая гостья?
— До обеда. Хочу переждать утреннюю суету.
— Мудрое решение, ваша светлость. Опытные путешественники предпочитают останавливаться у меня до заката и только затем трогаются в путь. И хотя, мы работаем круглосуточно, днем в моем заведении, как правило, тишина и покой. Все гости спят, — трактирщик в неопределенном жесте развел свои короткие пухленькие ручки и, улыбаясь, уставился на Мину.
— У вас найдется для меня комната?
— Да, сегодня гостей немного. Точнее сказать один. Должен признаться, он сильно меня беспокоит, — тень, омрачившая лицо приветливого трактирщика, вынудила Мину поддержать разговор.
— Чем же вас так обеспокоил этот гость?
— Ох, госпожа! Он приехал глубоко после полуночи, еле живой. Бледный, как смерть, еле держался на ногах. Ничего не ел, не пил, только взял ключ от комнаты, и велел его не беспокоить, чтобы не происходило. Я пытался сегодня утром постучать, чтобы предложить ему завтрак, но услышал из-за двери только невнятный стон. Все бы ничего, но молодой человек является представителем высшего света, сын одной Великой Персоны… Если он умрет в стенах моего трактира, сами понимаете, что будет…
— Понимаю. И кто же этот молодой человек?
— Простите, госпожа, не знаю должен ли я вам говорить. Молодой господин не назвал мне своего настоящего имени, захотев сохранить инкогнито. И если бы я не служил у его батюшки и не выдел еще пацаненком, то и не знал бы, кто остановился в моем трактире.
— Вы забываетесь! В данный исторический момент, пока моя мать больна, я исполняю обязанности Малкани Куори, и вы находитесь на моей земле, а значит, обязаны мне подчиняться.
— Конечно-конечно! — Трактирщик поник. — Только я урожденный подданный сейма Шагрин…
— Я жду, — вложив всю сталь Куори в голос, она окончательно морально задавила несчастного трактирщика.