— Матиус? — потрясению не было предела.
— Эрик, — нервно поежившись, поправил молодой человек.
— Ну конечно, — с пониманием кивнул Дэймон, вспомнив о том, что жизнь Матиуса была прервана сутки назад очаровательной подружкой Джельсамины. Он мало что знал об этом своем брате. Эрик никогда не вел себя столь вызывающе, как остальные, и умудрился за все время почти ничем не привлечь внимание Дэймона. — Спасибо. Ты появился очень вовремя. Кстати, откуда такая своевременность? — подозрительность отца наконец-то проснулась в нем.
— Я следил за тобой от дома трактирщика. Мне показалось несколько странным твое поведение, и так как мы двигались в одну и ту же сторону, решил удовлетворить свое любопытство.
Эрик восторженно смотрел на своего брата и поверить не мог, что вот так запросто говорит с ним. Для него Дэймон всегда был совершенством и примером для подражания. Бесчисленные победы среди дам высшего света, их дружба с Яго, вызывавшая приступ зависти у любого нормального человека, знаменитые пирушки этой парочки, которые всегда заканчивались так, что их потом обсуждали ни один месяц всем миром, легкая, беззаботная улыбка на лице брата, все это было предметом острейшей зависти Эрика. Сам он, закованный в цепи собственной семьи, мог только мечтать о подобном образе жизни. Он видел пример Джейсона, который хоть и смог вырваться из острых когтей их матери, так и остался озлобленным, бездушным и одиноким хищником, охотником за более слабыми. Подобная участь его не привлекала. И все, что ему оставалось, это стараться выжить в среде тех, кто дал ему жизнь.
— Очень интересное совпадение, — с усмешкой заметил Дэймон, холодным взглядом остановив восторг Эрика, который принял за семейный азарт битвы. — И позволь спросить, куда же ты направляешься?
— Еду к бабушке, — холод в голосе брата заставил умерить пыл радости у парнишки.
— К Шантэль? — потрясенно спросил Дэймон.
— А разве у нас с тобой может быть еще какая-то бабушка, — ощетинился парнишка.
— Да, извини. Это, конечно, не мое дело, но что заставило тебя отправиться к ней в гости именно сейчас?
Эрик неловко замялся, не желая говорить правду, но бурлящая кровь победы, сделала его импульсивным и неосторожным.
— Однажды Шантэль мне сказала «придет день, и ты поймешь, что эта судьба не для тебя. Тогда приезжай ко мне, и я укажу тебе другой путь. Но сделай это только тогда, когда та жизнь, которой ты живешь, покажется тебе невыносимой». Вчера я принес домой тело своей младшей сестры. Она была отравлена любимым ядом Хоакина… — Минутная пауза и скрестившиеся взгляды братьев, позволили Эрику перехватить дыхание. — Мать с отцом велели мне отнести Августу в ее комнату, чтобы она умирала там. Словно хотели избавиться от причинявшей неудобство вещи. Услышав, что должен оставить сестру сходить с ума от приближающейся смерти, я чуть не сошел с ума сам. Я отнес ее в комнату и отправился к отцу. Я умолял помочь мне найти противоядие. Я никогда и ни о чем не просил ни одного члена нашей семьи, но в тот момент я был готов умолять. Я чувствовал ответственность за состояние сестры. Ведь это я, отмахнувшись от требования матери отомстить за брата, посоветовал ей обратиться с этим к Августе. В тот момент меня мало волновало, что она еще маленькая глупенькая девочка, способная натворить бед. Я хотел только одного, чтобы меня оставили в покое… — Молодой человек набрал в легкие воздуха, чтобы продолжить свой рассказ. — Отец только посмеялся надо мной. Он, не выбирая выражений, объяснил мне, что пытаться спасти Августу бессмысленно. От ядов Реналя Д'Артуа нет спасения. И в ближайшие дней десять моя сестра проведет в муках, в наказание за свою глупость. Я вышел из кабинета отца и понял, что миг, о котором мне говорила Шантэль, наступил. Я задыхался среди своих родных. Больше я так не мог. Я поднялся к себе, собрал вещи и зашел к Августе…