После короткого совещания Конференция единогласно признала меня достойным звания штатного преподавателя Академии и Училища; в журнал заседания было внесено, что я проявил самостоятельность в исследовании, знание в литературе, а в своей вступительной речи выявил дар красноречия, что является очень важным для будущего преподавателя.
Таким образом в течении 2.5 лет мне удалось защитить мою первую диссертацию и проделать работу, которая давала право начать чувствовать, что и моя капля меда есть в сокровищнице химических знаний. Я сердечно поблагодарил А. Е. Фаворского за его помощь, и после защиты диссертации пригласил моих оппонентов и друзей к себе на квартиру, где был устроен празничный обед, — к сожалению, только в отсутствии жены, которая с детьми была уже на даче в окрестностях Москвы у своих родителей. После обеда дружеская беседа затянулась до поздней ночи, и мне было очень приятно услышать из уст моего учителя Фаворского, что, если я буду продолжать работу в таком же духе, то из меня выйдет хороший химик. Особенно интересовала меня одна тема. После изучения реакции присоединения бромистого водорода в уксуснокислом растворе к алленовым и ацетиленовым углеводородам мне представлялось интересным узнать, как будет идти эта реакция к другим типам углеводоров. В то время диэтиленовые углеводороды, содержащие две двойных связи не по соседству, были мало изучены. Так, например, углеводород названный изопреном, хотя и был получен сравнительно давно, при разложении природного каучука или скипидара, но его структура была совершенно неизвестна и его конституция была под знаком вопроса. Имел ли он замкнутое строение или он представлял алифатический угловодород, никто не мог ответить на этот вопрос. Изопрен из всех прочих углеводородов этого ряда вызвал во мне особый интерес, и для себя я уже в это время решил заняться прежде всего изучением реакции присоединения к нему бромистого водорода в уксуснокислом растворе.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ПОЕЗДКА НА УРАЛ
После защиты преподавательской диссертации я получил командировку на уральские химические и металлургические заводы. В Артиллерийской Академии был очень хороший обычай давать командировки преподавателям и профессорам на различные заводы по их специальности для ознакомления с состоянием современной отечественной промышленности. Химикам и металлургам предлагалось впервые ознакомиться с уральской горной промышленностью, которая почти вся была в казенном управлении. Я посетил более 20 заводов и посвятил около 2 месяцев для того, чтобы ознакомиться с их деятельностью. Первый завод, который был мною осмотрен, был химический и принадлежал Петру Кап. Ушкову. Этот завод находился на Каме (пристань Елабуга) и представлял для меня большой интерес, так как на нем изготовлялись различные химические вещества, как то: сода, хромпик, квасцы, белильная известь, разные кислоты — серная, азотная и соляная.
Я совершил очень интересное путешествие на пароходе от Нижнего-Новгорода по Волге до Казани, а потом по Каме до Елабуги. Прекрасный пароход Любимова, великолепное питание (икра, стерляди и т. п.), интересная компания пассажиров сделали незаметным 4-дневное пребывание на пароходе. В особенности на меня произвели большое впечатление берега красавицы Камы, которая по размерам не уступает Волге, а в некоторых местах даже шире ее.
В Елабуге я высадился рано утром (около 4-х часов утра) и тотчас же явился в правление заводов, где кроме дежурного писаря никого не было. Мне он предложил отдохнуть на диване, так как не получил никакого распоряжения о моем прибытии. Действительно, я не предупредил заводоуправление, что я намерен посетить завод и имею казенную командировку.
Точно также я не запасся рекомендациями к самому Ушкову и потому рисковал, что могу не получить разрешения ознакомиться с деятельностью завода. Прилегши на диван, я быстро уснул. Разбудили меня только около 9-ти часов утра, когда явился посланный и объявил, что П. К. Ушков просит меня пожаловать в его кабинет.
Быстро приведя себя в порядок, я отправился в кабинет и увидел самого владельца этих обширных химических заводов, который пользовался большой известностью по всему Поволжью и на Урале. Передо мной сидел небольшого роста человек, лет 50-ти, приятной наружности, с проницательными глазами, которые показывали, что перед вами энергичный, деловой и умный человек. Поздоровавшись с П. К., я передал ему мое командировочное свидетельство и извинился, что не предупредил его заранее о своем визите. Он внимательно прочитал бумагу и довольно сухо сказал мне, что кое-что он может мне показать, но некоторые производства, как, напр., получение хромпика, не могут быть мною осмотрены. Я поблагодарил его и за это и спросил позволения сейчас же приступить к осмотру. Мне любезно было предоставлено хорошее помещение и указан весь распорядок дня на заводе. Что касается показа завода, то П. К. сказал мне, что он сам или его управляющий будет меня сопровождать и давать возможные разъяснения.
Мы начали с осмотра производств соды по старому способу Леблана, который почти 100 лет практиковался на всем свете. Когда я спросил его, знает ли он аммиачный способ приготовления соды Сольвея, то он пояснил мне, что этот способ ему очень хорошо известен, и что его зять, Любимов (П. К. Ушков был женат на сестре Любимова, известного пароходовладельца на Волге и Каме), работает вместе с Сольвей; они уже начали получать соду в больших количествах на вновь выстроенном заводе в Березниках (Пермской губернии). Я ранее знал, что Любимов построил завод для производства соды по аммиачному способу и предполагал его посетить; теперь, узнав, что Ушков состоит в родстве с Любимовым, я решил при случае попросить Ушкова помочь мне увидать новый способ получения соды.
После первого же дня знакомства с П. К. и его заводом, я проникся большим уважением к этому большому русскому человеку, пионеру химической промышленности на Урале. Его отец и дед уже интересовались хромовой рудой. Сначала они ее добывали и продавали заграницу, а потом решили поставить производство солей хромовой кислоты у себя на маленьком заводе, чем ввозить их из Германии. С другой стороны, П. К. узнав, что я, молодой, начинающий химик, уже сделавший ученую работу, совсем переменил тон обращения, стал очень любезным и предложил мне осмотреть его керамиковый завод в Кокшанах, где производилась глиняная посуда, краны и трубы для кислотных заводов. Он сообщил мне, что находится в очень дружеских отношениях с Д. И. Менделеевым, который не раз приезжал к нему на завод и даже жил подолгу, так как производил здесь свои первоначальные опыты по нитрации клетчатки. В память пребывания Д. И. на заводе была сохранена особая «менделеевская» комната, где он жил и работал: в ней были собраны все продукты, которые он получил в лаборатории и на заводе.
После делового осмотра заводов, П. К. познакомил меня с своей семьей. Его сын, Иван Петрович, и дочери получили хорошее образование и хорошо говорили на иностранных языках, в ключая и английский. П. К. хвастался своей семьей и сказал мне:
«Вы не думали, В. Н., попав в глушь Пермской губернии, встретить семью, говорящую по английски и следящую за успехами культурного мира? Я сам кончил только уездное
4-классное училище, а всю жизнь себя образовывал и понял, что без образования очень трудно продуктивно работать. Вот почему я не жалел денег на воспитание моих детей. У меня в доме все время были гувернантки, превосходно владевшие иностранными языками».
Под конец моего пребывания мы так сдружились, что поехали вместе ловить рыбу, и он, узнав, что известный московский благотворитель, Ф. Я. Ермаков, дед моей жены, сказал мне, что он преклоняется перед поведением этого человека, который все свое состояние отдает на просветительные и благотворительные дела. Мы очень дружески простились, и он был так любезен, что дал мне своих лошадей до ближайшей почтовой станции (около 25 километров), откуда я должен был ехать на Ижевский завод, изготовляющий ружья для армии.