Сергей Кузнецов
ЖИЗНЬ ПО ИНЕРЦИИ
Не знаю…
Ой, пришла!.. Я не ждал.
Я поел чесноку.
Я не ждал — как же так?
Я не знаю…
Что же делать теперь?
Я не знаю, братва,
Я не знаю, не знаю, не знаю…
Значит, сексу не будет.
Целоваться ведь как?
Значит, сексу не будет,
Не будет, не будет…
Что же делать, братва,
Я не знаю теперь,
Я не знаю, не знаю, не знаю…
Этот запах предательский
Выест глаза…
Этот запах предательский
Выдаст меня,
Выдаст, выдаст меня, это точно…
Я не знаю сейчас,
Что мне делать, братва,
Я не знаю, не знаю, не знаю…
Может плюнуть на все?
Завалить ее враз,
Трахать, трахать, а вдруг?.. Я не знаю…
Я не знаю, братва,
Что мне делать сейчас,
Я не знаю, не знаю, не знаю…
Вот, ушла, покрутив у виска…
Боже, что это значит?
Как мне жить без нее?
Я не знаю, братва,
Я не знаю, не знаю, не знаю…
Под дождем…
Сегодня я понял — все сбылось!!!
Не зря, ой не зря я боялся…
Стеклянные глаза разбились…
Язык деревянный сломался…
Ты говоришь, ни в чем не виновата?
Я не слышу. В ушах моих — вата…
Ну что ж, постоим под дождем!
Пока промокнем, подождем…
И разойдемся кто куда,
Чтобы не встретится
НИ — КО — ГДА…
Лица не скроет отчуждения вуаль…
Ударь еще больнее! Ну, ударь!
Говорят, о двух концах остры ножи,
Но я спокоен, а ты дрожишь…
Быть может, потому пишу стихи я,
Что поэзия — та же стихия…
Ну что ж, постоим под дождем!
Пока промокнем, подождем…
И разойдемся кто куда,
Чтобы не встретится
НИ — КО — ГДА…
Тормозных колодок свист и скрежет…
Где же ты, счастье? Где же?..
Этот дождь. Этот ветер. Ненастье.
Это — счастье, да-да, это счастье!..
Я, как и прежде, окрыляюсь неудачами…
Катитесь к черту все с машинами и дачами!..
Глаза
Что бы я не сделал и что бы не сказал,
Мне кажется, за мною
Всегда следят глаза,
Чтобы я не сделал и чтобы не сказал,
Всегда за мною следят глаза.
А глаза — чужие, странные…
Ба! Да они ж, наверно, чужестранные!
И тут меня осенило…
Да это же, братцы, шизофрения…
Психику я не нарушал
Она сама меня нарушила…
Разве стена имеет глаза?
Или же только уши?
И вдруг я услышал: «Идиот!
Стена имеет даже рот!»
А глаза такие страшные,
Сверлят буравчиком стены домашние.
Мой язык прилипает к губе…
Так это же, братцы…КеГеБе-е-е!
Я прощаюсь с родными и близкими.
Я поднимаю руки и сдаюсь,
Но как, пораженный, стоял до этого,
Так и стоять остаюсь…
Стоять — не сидеть. Постою. Это классно,
Что у нас в Союзе гласность!
Исповедь «совка»
Мне всучили награду плебея,
Медаль патриота «Вру не краснея».
Как я упивался своею закваской
И как напивался какой-то — тьфу! — краски.
Но даже и пьяным я был очень горд,
Что за спиною не крылья, а горб…
В голове было пусто, в карманах — тоже,
Что стало видно по глупой роже…
Под знаменем нашим, красным как рак,
Стою угловато, круглый дурак…
А сколько же было разных иллюзий!
Да вышли с водою в открытые шлюзы!
Мы оказались пешками в игре,
Деревянными пешками при шахматном дворе.
Какие тут к черту правила игры
Последняя пешка на месте туры.
Все та же пешка — в роли короля,
Свои же фигуры рубит зазря…
Под знаменем нашим, красным как рак,
Стою угловато, круглый дурак…
Стало горько, что живем несладко.
Шли к изобилию, да вышла накладка.
В обноски одеты сиротские детки,
Остатки-то сладки, да объедки — едки!
Когда экономика зашла в тупик,
Система рушится с поднятием фиг…
Если ногами стоим на обломках,
Значит, есть в механизме поломка…
Под знаменем нашим, красным как рак,
Стою угловато, круглый дурак…