На голос, каркая вовсю.
Прошли любовные старанья,
Забыты игры на лету...
Лишь час продлилось ожиданье,
И вижу вновь ворону ту.
Опять устроилась - и дремлет? -
Нет, вслушивается в себя,
И птичьим разумом объемлет
То, что внутри растёт, любя.
8. Рябинник
Рябинник с видом деловитым
Кантует клювом палый лист.
И вдруг - нырок, и с аппетитом
Бросает вверх, бросает вниз
Добычу: о, как он упитан! -
Червяк, как был ни норовист.
Давно забыта гроздь рябины,
Что осень дарит без конца:
Весной заботы уж иные,
И долгий пост вредит птенцам.
9. Сорока
Всегда с иголочки, всегда по моде,
И в чёрной тройке под Марлен,
Нет бабочки - не по природе
Её стрекочущих манер.
Какая стать - под стать породе
Из птичье-княжеских кровей,
И так шумлива при народе:
Попробуй, подойди ты к ней.
Хотя расстёгнута жилетка,
И белый бок на вираже
В полёте виден - вот кокетка! -
Но глаз всегда настороже.
Трещи, волнуйся, белобока,
Мила твоя мне болтовня,
И все четыре сорочёнка
С верхушки ели зрят меня
В четыре пары очень чёрных
И зорких врановых очей,
И лучше всех охран наёмных
Нам будет стрёкот сорочей.
10. Совята
Уж так устроены совята:
Им всю бы ночь глядеть, не спать,
Следить за месяцем серпатым
И лапками переступать.
Есть у меня один совёнок,
И с ним все ночи напролёт
Я говорю - но слишком тонок
Моих потайных мыслей ход.
Совёнок хлопает глазами,
На лапку лапкой наступив,
И с солнца первыми лучами
Уж тихо спит, про всё забыв.
11. Крапивник
Здравствуй, крапивник, лесной недотрога,
Вот и увидел торчковый твой хвост,
Две-три секунды (о, как это много!)
Дал разглядеть, как диковинных звёзд.
ЧтО эти звёзды: ну, голые спины,
Зубки сверкают всему напоказ, -
Ты ж не для всех, и хранишь, как картину,
Малость свою от назойливых глаз.
Место твоё - не открытая роща,
Где кутерьма лишь в высокой листве,
Твой лес погуще, мощней и попроще,
И не напишешь его на холсте.
Редкий зверёк сквозь кусты продерётся,
Людям - вообще так сплошной бурелом,
Вот и увидел сквозь листьев оконце
Чудо-реснички над чёрным глазком.
...И упорхнул, непонятный и скрытный...
Кто ж перевёл твоё имя в латынь:
О троглодитес и троглодитес,
С девьими глазками как у богинь!
12. Воробышек
Ещё восток не развиднелся,
Ещё мороз ночной не сник,
А я, как пледом, в детстве грелся
Твоим весёлым чик-чирик.
Весна пришла. Проходит детство,
А на балконе кутерьма.
В такую рань? Куда мне деться,
Сведут воробышки с ума.
Поют, всем птицам подражая,
В застрехах ждёт уже семья,
И не одна, есть и другая,
Официально не твоя.
Птенцов кормить всегда готовый
(А вдруг - мои, а вдруг - помрут),
И снова кормит он, и снова,
И не напрасен птичий труд:
Чтоб летом, плотно заполняя
Боярышника дикий куст,
Органчиком семья большая
Про дождиковую пела грусть.
А вот и осень набежала
Под воробьиный хрум и хруст:
Там горец птичий, как начало
Всем холодам. И мир так пуст,
Когда все птицы замолчали,
И лишь воробышки поют,
И с ними нету ни печали,
И ни зимы - сплошной уют.
13. Зарянка
По утрам меня будит звоночек,
Очень тонкое тинь-тинь-тинь-тинь,
То зарянка, мой милый дружочек,
Мне являет единство ян-инь.
Как ни верен пушистый комочек
Столь любимым родимым кустам,
Первый снег - и на юг стаи точек
Провожаем по дальним садам.
Лишь один или два - самых звонких -
Остаются - уму вопреки.
Залютует зима - и негромко
Их оплачут весной земляки.
Кто-то скажет: ты нам, между прочим,
Про единство ян-инь что-то пел -
Так читай же, читай между строчек:
Это Выживший мне прозвенел.
14. Трясогузка
Какой глазок душа посмертно,
Чтоб на меня глядеть, найдёт,
Какая птица неприметно
В меня заглянет и - уйдёт?
Не улетит ведь безоглядно -
Уйдёт по тропке не спеша...
О Боже, как же ты нарядна
В манишке светлая душа!
Не минуло ещё на свете
Моей любви сороковин:
Душа бежала на рассвете,
Оглядываясь глазком своим.
...И каждый раз, когда я вижу
Коротенький твой перелёт,
Я помню всё, и мир мне ближе,
Как времени текучий ход.
Как домовита, хлопотлива,
Как зорок чёрный твой глазок,
Как с человеком шаловлива,
И как воздушен твой шажок!
Так семенишь: не видно лапок,
Перебирающих тропу,
Головку повернула набок...
Чтоб рассказать мою судьбу.
15. Стриж
Когда воздушная стихия
Являет нам и мощь и нрав,
Стрижи, как лётчики лихие,
Летят навстречу ей стремглав.
Им не страшны её потоки,
Порывы ветра, бури вой -
Летят без страха и упрёка,
И с головой - в воздушный бой.
И оседлав ток восходящий,
Устремлены в родную высь -
Для радости летят для вящей,
И нет земли для них, где низ.
...Когда-нибудь в пылу куражном,
Но сбудется мечта моя,