— Ну не все же тебе баб воровать. Почувствуй себя в их шкуре, — я таки отыскала Эрстена и выпнула к нему парня, попутно придерживая за плечи, чтоб тот не сбежал. Найти-то я его найду, но времени жалко.
— Привет, дедушка! — я улыбнулась во все зубы, пытаясь вспомнить, сколько их должно быть на самом деле. — Я тут тебе ученика привела. У него та же херня, что и у меня.
Полудемон дернулся так, будто его полоснули ножом, когда к нему подошел Эрстен и внимательно взглянул в глаза. Да, этот тебе не богинек воровать, это целый старый сверх-менталист, который и не таких в трубочку сворачивал. Сверх улыбнулся почти плотоядно и повернулся ко мне:
— Где ты откопала такое сокровище?
— А хрен его знает. Я вообще-то нам богиню искала, нашла у него в сережке. Думала по-тихому спереть, не вышло, пришлось прийти лично. А он тут обаянием швыряется, на нервы мне действует, — я наконец-то разжала руки, плазма брезгливо отстранилась и убрала пригодившиеся перчатки. Порой мне кажется, что она в разы умнее меня, поскольку сама бы я не додумалась, а у этого красавца наверняка была какая-то фишка с потом, как у тьяронитов, или еще что-то подобное, феромоны там… мало ли.
— Короче, прошу любить и жаловать, — предложила я, когда сверх закончил осмотр полудемона. — Учитесь и просвещайтесь.
— Сама-то не хочешь на занятия? — хитро прищурился сверх.
— А толку? Я пока что необучаемая, — я постучала себя кулаком по лбу, Эрстен захохотал, а полудемон набычился, будто бы мы его чем-то обидели. Но мне на это было совершенно плевать.
— Ну смотри, как очухаешься, придешь, буду учить, — пообещал он таким тоном, как обычно говорил Шеврин о тренировках. Я поморщилась — и голова будет страдать, и задница. Двух таких наставников я долго не выдержу. Но все равно выправила морду лица, пообещала, что как только, так сразу и постаралась свалить приводить в себя богиню. А то этим сверхам только попадись, еще на опыты заберут.
Богиню таки выходила, сунув кристалл в реку на Закате. Там-то она и осталась помогать драконам. Пожалуй, неплохая идея поселить богиню мудрости у драконов. Вроде как не зажрется, да и драконы ее так не заколебают, как люди со своими молитвами.
Но в следующий раз надо все-таки кого-то попроще искать, а то ищешь одно, а находишь черте что. Вот еще и менталистов с этим хреновым обаянием прибавилось. И ладно бы он еще понимал, что делал, так не понимал же… Брал все, что падало в руки, а то, что это совсем не добровольно, то его уже не волновало. Я понадеялась, что тот его гаремник там с ума не сойдет, и упросила Шеата забрать бедных дамочек, а то как бы им потом там плохо не стало. Короче, нашего полку прибыло…
========== Часть 172 ==========
В общем, я не знаю, как так вышло и что там колданул наш «любимый» студент-демиург, счастливый создатель полчища крыс, хомяков, плотоядных кроликов, тигрят и прочего добра, но он что-то сделал с Шеврином, и тот раздвоился. Причем довольно хитрым образом. Один Шеврин получил себе все добрые черты характера, а второй, соответственно, все злые. Мы-то поначалу маленько прифигели, когда вместо одного дракона смерти получилось двое, одинаковых, что твои близнецы. И память была общая, и жизнь фактически общая, но вот получилось два тела с совершенно разными характерами.
Сначала это сильно пугало и нервировало, но через несколько дней мы все осознали свою выгоду. Шеврин наконец перестал загоняться и орать: «Мне что, разорваться, что ли?», студенты получили аж целых двоих любимых преподавателей, правда, сдавать свои хвосты почему-то желали исключительно «доброму» Шеврину, а от «злого» получали люлей на тренировках. Наш либрис сказал, что с драконом все в полном порядке, более того, теперь он даже более цельный и завершенный, чем был до разделения. Точнее, они оба теперь цельные и завершенные, поскольку сами собой разошлись раздирающие дракона противоречия. Так что насильно объединять его и слеплять в единую несчастную личность Студент не стал, отправив нас всех заниматься своими делами. Ему пока хватало гемора с Макаронником, похоже, прописавшимся в его измерении надолго.
Единственным минусом стало то, что отличить одного дракона от другого порой было невозможно. Оба Шеврина были настоящими, имели идентичные привычки, жесты, абсолютно одинаковую мимику, любимые вкусняшки, даже ауры у обоих были идентичными. Единственное, что их отличало — это проявление эмоций. «Злой» Шеврин частенько предпочитал рыкнуть или послать матом, «добрый» вел себя сдержаннее. И чтобы хоть как-то разбираться, где какой, они сами придумали завязывать себе на шею ленточки — красную «злому», а белую «доброму». Их общая теперь смертушка почуяла свою выгоду и тоже стала принимать облик Шеврина, чтобы безнаказанно ходить по всем нашим территориям, и ее не пытались убить за просто так. Она же повязывала себе зеленую ленту, чтобы мы не путались. Так что порой складывалось впечатление, что Шевринов у нас вообще три, что здорово напрягало нервы.
Мы с Шиэс быстро поняли собственную выгоду и оккупировали «доброго» Шеврина, наконец-то заполучив в свое полное пользование дракона смерти. Теперь по вечерам нас ждала веселая парикмахерская, поскольку на черных косах дракона смерти мы без зазрения совести тестировали новые эльфийские шампуни, маски для волос и гели для укладки, плели ему косички разных калибров, массажировали, как сами хотели и развлекались на полную. «Злой» Шеврин нас традиционно посылал в пешее эротическое, чтобы мы его не беспокоили.
Позднее все-таки появился еще один минус подобной раздвоенности — любвеобильность Шеврина осталась у обоих, так что теперь доставалось нам всем. Впрочем, мне еще везло, я в многочасовых марафонах не участвовала, предпочитая выделить супругам часок на постельные утехи и быстро слинять куда-нибудь в храм, чтобы меня не беспокоили. Что-то мне подсказывало, что подобных марафонов я просто не переживу. Так что доставалось в основном бедному Ольту и Ришу, как более близким и сильнее привязанным. С меня-то взять особо нечего, я то тут, то там, то вообще в спячку впаду на пару дней, восстанавливая потраченные на стройке силенки, а вот парням уже не сбежать… Так что ночевали все не участвующие в оргии зачастую в каком-нибудь из моих храмов, где тепло, сухо, вкусно кормят и ничем не отвлекают.
В целом, месяц прошел без особых приключений. Мы отметили первый юбилей — пятилетие со дня заселения Приюта. Народ, конечно, отпраздновал весело в духе всех традиционных серьезных дат, с гульками, пьянками, песнями, танцами, вызовами всех видов эродемонов, богов, чертей и кого угодно еще. За Приютом подтянулись и остальные миры, поскольку мы специально даты прихода в миры не записывали — то некогда, то забылось, пока выгребали тотальный пипец, поэтому решено было привязать юбилеи к календарю Приюта, а там местные могут хоть по пять раз на год разные даты и новые года отмечать, лишь бы не бузили. Все равно у каждой расы был свой календарь, привязанный первоначальной точкой отсчета к какому-то событию в прошлом и совершенно отличающийся от всех остальных.
Маленько отличились аборигены Шаалы, попытавшиеся на время празднований устроить свои забастовки, но это ни к чему не привело. Их вовремя запихнули обратно в резервации, чтобы они не портили людям и нелюдям праздник. Попутно на них скинули еще немного гуманитарки, которую те, впрочем, сожгли, но нам не впервой. Не хотят лечиться и мыться, мы-то тут при чем? Мы свой гражданский долг выполнили — с праздником поздравили, а они пусть что хотят, то и делают.
Часть строек мы успешно сдали в эксплуатацию еще до праздников, чтобы у новоприбывших пострадальцев было жилье, еще часть доделывали стахановскими темпами, чтобы порадовать бедняг хоть после праздников. Все же расселить целые толпы разумных, свалившихся на нас в один момент, было довольно сложной задачей. Впрочем, мы старались, а как оно все выйдет, время покажет. По крайней мере, мы делали все, что было в наших силах.
А еще меня тут маленько вызвали. Я уж думала, что эпоха вызовов и просьб обеспечить неких страдальцев женой и дитачками прошла давно и бесповоротно, а сама я могу жить спокойно, потеряв статус завидной невесты и обретя не менее геморный статус ходячей катастрофы. Но не тут-то было.