Пушкин — Н. Н. Пушкиной
18 мая 1834. Из Петербурга в Ярополец.
Милостивый государь Александр Николаевич,
Осмеливаюсь беспокоить Ваше превосходительство покорнейшей просьбой о позволении мне перепечатать в одну книгу сочинения мои в прозе, доныне изданные; также и о позволении доставить Вильгельму Кюхельбекеру экземпляр всех моих сочинений. <…>
Пушкин — А. Н. Мордвинову.
26 мая 1834. Петербург.
1834 года мая двадцать шестого дня. Я нижеподписавшийся титулярный советник Александр Сергеев сын Пушкин занял у Ивана Тимофеевича Лисенко денег государственными ассигнациями четыре тысячи рублей за указные проценты сроком впредь на три месяца т. е. сего же года августа по двадцать шестое число, на которое и должен всю ту сумму сполна заплатить, а буде чего не заплачу, то волен он г-н Лисенко просить о взыскании и поступлении по законам.
К сему заемному письму титулярный советник Александр Пушкин руку приложил.
<…> Ты спрашиваешь, что я делаю. Ничего путного, мой ангел. Однако дома сижу до четырех часов и работаю. В свете не бываю; от фрака отвык; в клобе провожу вечера. Книги из Парижа приехали, и моя библиотека растет и теснится. К нам в Петербург приехал ventriloque[161], который смешил меня до слез; мне, право, жаль, что ты его не услышишь. Хлопоты по имению меня бесят; с твоего позволения, надобно будет, кажется, выйти мне в отставку и со вздохом сложить камер-юнкерский мундир, который так приятно льстил моему честолюбию и в котором, к сожалению, не успел я пощеголять. Ты молода, но ты уже мать семейства, и я уверен, что тебе не труднее будет исполнить долг доброй матери, как исполняешь ты долг честной и доброй жены. Зависимость и расстройство в хозяйстве ужасны в семействе; и никакие успехи тщеславия не могут вознаградить спокойствия и довольства. Вот тебе и мораль. Ты зовешь меня к себе прежде августа. Рад бы в рай, да грехи не пускают. Ты разве думаешь, что свинский Петербург не гадок мне? что мне весело в нем жить между пасквилями и доносами? Ты спрашиваешь меня о «Петре»? идет помаленьку; скопляю матерьялы — привожу в порядок — и вдруг вылью медный памятник, которого нельзя будет перетаскивать с одного конца города на другой, с площади на площадь, из переулка в переулок. Вчера видел я Сперанского, Карамзиных, Жуковского, Вьельгорского, Вяземского — все тебе кланяются. Тетка меня всё балует — для моего рождения прислала мне корзину с дынями, с земляникой, клубникой — так что боюсь поносом встретить 36-ой год бурной моей жизни. Сегодня еду к ней с твоим письмом. Покамест прощай, мой друг. У меня желчь, так извини мои сердитые письма. Целую вас и благословляю.
Деньги шлю на имя Димитрия Николаевича.
Пушкин — Н. Н. Пушкиной.
Около (не позднее) 29 мая 1834.
Из Петербурга в Полотняный завод.
В рукописи имеется план продолжения:
«Юность не имеет нужды в at home, зрелый возраст ужасается своего уединения. Блажен, кто находит подругу — тогда удались он домой.
О, скоро ли перенесу я мои пенаты в деревню — поля, сад, крестьяне, книги: труды поэтические — семья, любовь etc. — религия, смерть».
2 июня. <…>
26 мая был я на пароходе и провожал Мещерских, отправляющихся в Италию.
На другой день представлялся великой княгине. Нас было человек 8, между прочим Красовский (славный цензор). Великая княгиня спросила его — Cela doit bien vous ennuyer d’être obligé de lire tout ce qui parait. — Oui, V.A.I., отвечал он, la littérature actuelle est si détestable que c’est un supplice[162]. Великая княгиня скорей от него отошла. Говорила со мной о Пугачеве.
Вчера вечер у Катерины Андреевны. Она едет в Тайцы, принадлежавшие некогда Ганибалу, моему прадеду. У ней был Вяземский, Жуковский и Полетика. — Я очень люблю Полетику. Говорили много о Павле I-м, романтическом нашем императоре.
3-го июня обедали мы у Вяземского: Жуковский, Давыдов и Киселев. Много говорили об его правлении в Валахии. Он, может, самый замечательный из наших государственных людей, не исключая Ермолова, великого шарлатана.
162
Вам, должно быть, очень докучна обязанность читать все, что появляется. — Да, ваше императорское высочество, отвечал он, современная литература так отвратительна, что это мученье (