Зяблик подтвердил.
— Вот давайте и пойдем к нему все вместе. Дятел что-то прикинул в уме. — Завтра же и пойдем.
Все вместе — это значит Зяблик, Дятел и Сорокопут. Вполне приличная компания. Да и как-то веселее втроем, хотя, конечно, идут они не за весельем.
— Что ж, я не возражаю, — согласился Сорокопут. — Вернее, я не возражаю против этого.
Сержант Глухарь и ефрейтор Сплюшка
— Сплюшка! Сплюшка! Да не спи же ты!
Но Сплюшка крепко усыпил свою бдительность.
— Каждый Кулик свое болото хвалит, бормочет он. — Выяснить, что за болото… За Куликом установить наблюдение… Одна Ласточка весны не делает. Все делают, а она одна не делает… Взять Ласточку на заметку…
— Сплюшка, что ты там бормочешь себе под нос?
— Пуганая Ворона куста боится, — бормотал Сплюшка себе под нос. — Похвально, похвально… Передать ее опыт молодежи… Старого Воробья на мякине не проведешь… Заменить мякину…
Откуда у Сплюшки столько информации? Это он у начальства слышал, когда не спал, а теперь во сне выбалтывает.
— Цыплят по осени считают… — выбалтывает Сплюшка. Опять запаздывают. С этим делом надо раньше кончать. Соловья баснями не кормят. Надо бы ничем не кормить… — Сплюшка помолчал и вдруг заговорил вкрадчиво-доверительно: — Чижик-пыжик, где ты был? Молчишь? Тогда мы поговорим в другом месте.
— Отставить Чижика! Отставить спать! — прозвучала команда.
Сплюшка сразу просыпается.
— С чего ты взял, что я сплю? Вот фантазия!
— Как? Не слышу! Говори в аппарат!
— Фантазия! Фантазия! — кричит Сплюшка Глухарю в аппарат. Но аппарат старый, он улавливает только слова начальства. — Передаю по буквам: Филин Активизирует Наблюдение Тетеревом Аист Заподозрил Измене Ястреба. Фан-та-зи-я, понял?
— Чего ты кричишь? Я не глухой.
Хорошо сидеть вот так, в позиции «вольно», и разговаривать не по службе, а по душе. Если грустно, сказать, что грустно, если страшно, сказать, что страшно. Можно и просто о жизни поговорить — что вот, дескать, какая жизнь, она, дескать, такая…
— А я, ты знаешь, люблю это дело, блаженно потянулся Глухарь. — Задуматься о жизни… Что там будет лет через сто…
— Романтик ты.
— Чего? Ближе к аппарату!
— Передаю по буквам: Рябчик Обнаружил Малиновку Активизировать Наблюдение Ткачом И Коноплянкой. Романтик, понимаешь?
— Романтик. Чего тут не понимать?.. Послушай, Сплюшка, мне Сорокопут рассказывал, что в шахматах, ну на этой, доске, шестьдесят четыре клетки. А? Что ты скажешь?
— Ничего, подходяще.
— Он, Сорокопут, в шахматах разбирается. Сам, говорит, считал. На каждую фигуру по две клетки.
— Да… — сказал Сплюшка и разъяснил: — Действия Активизированы.
— Через сто лет… Может, и у нас так будет, — размечтался Глухарь. — Две клетки на душу населения. Сиди — не хочу.
— Через сто лет нас не будет.[8]
— Ну да! И Филина не будет? Как же это без Филина? А кто будет команду давать? Насчет команды ты не подумал?
Сплюшка обо всем подумал. Даже о том, что когда-нибудь кончится и его, Сплюшкина жизнь, и то, что наступит за ней, навсегда усыпит его бдительность.
— Сплюшка! Сплюшка! Опять уснул… Сплюшка, ты все же ответь: кто тогда будет давать команду?
И тут, как опровержение всех фантазий и философий, прозвучала команда: Встать! Смирно!
Дятел и Соловей
На первый взгляд появление Филина перед Сплюшкой и Глухарем никак не было связано с появлением Зяблика перед Трясогузкой. На самом же деле оба эти события, как и все в жизни, имели между собой глубокую связь.
Снова обретя своего Зяблика, Трясогузка уже не отступала от него ни на шаг (как известно, отступать было не в ее правилах). И так, вчетвером, в компании с Дятлом и Сорокопутом они прибыли к Соловью.
Соловей почему-то не обрадовался визиту. Он посмотрел на Трясогузку как-то странно и даже не улыбнулся ей, как в прошлый раз.
— Чем могу служить? — сухо осведомился он.
— Не надо нам служить, — сказал Дятел, невольно повторяя фразу, слышанную от Филина. — Просто посидим, поболтаем.
— Может, в другой раз?
— Ну вот еще, в другой! — чуть-чуть обиделся Дятел. — Видите, сколько нас привалило! Вот, знакомьтесь, это Зяблик, наш общий друг. Мировой болельщик! Правда, он утверждает, что защита важнее нападения, но вы ему не верьте. Это он под влиянием своего и нашего общего друга Сорокопута. Вот и он, кстати. Сорокопут. Сторонник защиты на футбольном поле и профессиональный защитник в судебной практике. И по секрету — он нас не слышит — не правда ли, вы нас не слышите, Сорокопут? — по секрету, еще и писатель.