«Меняемся обратно.»
«Хорошо.»
И вот она вновь видит перед собой ярко освященную поляну и лес. Волчицы нигде не было, но почему-то сейчас это ее не сильно заботило.
«Какие наши дальнейшие планы?»
«Может, для начала просто прогуляемся по округе?» — это было неожиданно, услышать от Лисицы подобное предложение.
Флоренс лишь заторможено кивнула, и встала с нагретого места. Тело пронзил неприятный озноб, это было странно, учитывая, что температуру ее тела поддерживает Кэтсуми.
«Что случилось?»
«Не могу точно сказать, но это очень похоже на то, что ключ двинулся в замке», — слегка севшим голом произнесла Лисица.
Флоренс вновь переместилась в свое сознание. Вокруг зеркала появилась рама из печатей, и по обе стороны две золотые двери без ручек, лишь с непонятными символами на их месте.
«Вон та, левая.»
Девушка аккуратно подошла к двери и внимательно смотрела на символы: они двигались, медленно, но верно, они ползли в сторону зеркала.
«Что там?» — казалось Лисица пыталась выглянуть из окна, но стекло не давало ей такой возможности.
«Какие-то символы, и они ползут в твою сторону.»
«Что там написано?» — Кэтсуми встала вплотную к разделяющему их стеклу, и прошлась пальцами по ледяной поверхности.
«Без понятия, какой-то очень уж странный язык, сплошные закорючки.» — Флоренс чуть склонилась, упираясь руками в колени, она прищурилась, будто это могло помочь ей понять неизвестный язык.
«Подойди к зеркалу, поменяемся местами, хотя стой.»
Лисица перевела взгляд: с ее стороны тоже проявилось две двери, аналогично как на той стороне, только они были серебристо-черными. Кэтсуми подлетела к той двери, что была обратной стороной той, у которой сейчас стояла Флоренс. И правда, по ней медленно двигались символы, чем ближе они становились к краю, тем бледнее была надпись.
«Невозможно, — на выдохе произнесла лисица. — Это эльфийский.»
Она никак не ожидала встретить здесь этот язык, тем более, что она никогда не знала его в совершенстве. Глубоко вздохнув, лисица попыталась выудить из своей памяти, хотя бы те небольшие знания этого языка.
«Эльфиский?»
«Тсс.»
Девушка замерла в ожидании. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Лисица вновь заговорила.
«Чувство, что испытали обе, приоткроет дверь, во тьму какой-то долины, и покажет истинный путь. Всегда ненавидела эти пророчества и высокопарные эльфийские речи. Вроде и звучат красиво, а никогда не понятно, о чем они. Но похоже, мы смогли приоткрыть одну из дверей, главное теперь понять, как ее отворить до конца.»
Флоренс продолжала следить за бегущими непонятными символами, постепенно их скорость снижалась, пока они не остановились, дверь приоткрылась. Девушка не знала, как бы изогнуться, чтобы хотя бы краешком глаза посмотреть на то, что находиться внутри. Но все ее манипуляции были напрасны, она так и не смогла разглядеть ничего в небольшую щелку.
«Чувства, что испытали обе, — медленно повторила Лисица. — Что ты чувствовала пару минут назад? О чем ты думала?»
Девушка, наконец, оставила в покое злосчастную дверь, и подошла к зеркальной поверхности, она пустым взглядом смотрела куда-то вдаль. Кэтсуми, нервно постукивая пальцем по сгибу локтя, ждала ответа.
«Я думала о том, что со мной что-то не так, потом, подумала, неужели во мне лишь тьма.»
Кэтсуми пораженно смотрела в глаза девушке. Та все так же неподвижно стояла, смотря в пустоту.
«Знаешь, мне теперь кажется, что из-за всего этого в итоге я останусь совершенно одна. И мне становится безумно страшно», — Флоренс почти неслышно произнесла эти слова.
Но Лисица слышала их так, словно девушка кричала ей это в ухо. Словно, она вновь переместилась в то время, когда только попала на Землю. Ее собственные мысли тысячу лет назад. Как вообще такое возможно? Она жила с этой девчушкой столько лет, но она никогда не замечала за ней столь пессимистичных мыслей. Может, это было лишь благодаря тому вампиру. Неужели ее так сильно подкосило из-за последних событий? Пожалуй, было бы странно, если бы они на нее никак не повлияли. Но самым большим ударом для нее стало то, что ее любимый Рэнджин отвернулся, забыл о ней. Теперь в его глазах она была лишь отражением великого огненного демона, который мог стать погибелью для этого мира. Кэтсуми стало даже жаль девчушку. Но не настолько, чтобы перестать думать об этих дверях и возможности их открыть. Интересно все ли ключи работают по этому принципу? Нет, пожалуй, только ключ сердца, видимо он отвечает за чувства. Естественно, кто бы мог подумать, что чувства человека и демона будут хотя бы похожи, а тем более, что они сольются воедино.
Символы вновь пришли в движение после слов девушки, и спустя пару мгновений дверь распахнулась. Флоренс согнуло пополам. Внутри будто все вспыхнуло огнём, она схватилась руками за живот, рот распахнулся в немом крике. Кажется, Лисица что-то кричала. По венам словно струилась лава, живот сводило в неимоверной боли, сердце бешено колотилось. Девушке казалось, что ее вот-вот вывернет, спазмы шедшие от желудка заставляли ее корчиться все сильнее. Перед глазами была пелена слез, но даже сквозь нее она поняла, что видит заснеженный лес. Глаза резало теперь еще и от яркого полуденного солнца. Флоренс упала на колени, ей чудилось, что еще чуть-чуть, и она будет изрыгать пламя, словно дракон. Но этого не происходило, лишь незатейливый завтрак запятнал белоснежный ковер.
Буря внутри начала отступать. Не в силах удерживать себя, Флоренс упала на бок, ее голова болезненно дернулась и больно ударилась о промерзшую землю. Она больше не чувствовала свое тело, словно кукла, она лишь смотрела на окровавленные руки. Откуда на них кровь? Перед глазами все плыло, ни одной мысли в голове, лишь жажда скорой смерти, дабы прекратить эти мучения. Флоренс даже не могла провалиться в спасительное беспамятство, что-то настойчиво удерживало ее разум в сознании, причиняя еще большую боль. Девушка слышала какую-то мелодию, кажется, это была колыбельная, что иногда напевал ей Рэн, когда она не могла уснуть. Такая ненавязчивая спокойная мелодия, она принесла с собой облегчение, и девушка, наконец, смогла вздохнуть полной грудью. Боль отступила, но она все так же не могла пошевелиться, но и сознание не теряла. Она просто лежала и смотрела на белый снег, на ели и на бегущую к ней волчицу.
Флоренс желала одного, чтобы этот волк перегрыз ей горло и больше не нужно было беспокоиться о чем-либо. Тьма смыкалась перед глазами, кто-то звал её, пытаясь перекричать завывание ветра. Тьма — и больше ничего.
— Ааа, — яростный вопль разнесся по дому.
Темные глаза женщины засияли кровавым цветом, она сжимала зубы до скрипа, прожигая злым взглядом свою руку, на которой было три иероглифа, один из которых медленно таял в течение нескольких секунд, после чего бесследно исчез.
— Что случилось? — услышав крик, Рюу немедленно материализовался подле вампирши.
— Кто-то снял одну из печатей! Ты понимаешь?! Одна печать снята! Нам нужно действовать, иначе…
Она не договорила, истеричный смех эхом прошелся по квартире. Рюу с ужасом смотрел в исказившееся лицо своей любимой. Сейчас она не была так прекрасна и вызывала у него лишь чувство страха. В последнее время он все чаще задумывался: как он мог ее полюбить?