И вот в таком состоянии Станиславский пребывал до того, как прочитал «Вишневый сад». И словно воскрес. 19 октября телеграфирует Чехову: «Сейчас только прочел пьесу. Потрясен, не могу опомниться. Нахожусь в небывалом восторге. Считаю пьесу лучшей из всего прекрасного, Вами написанного. Сердечно поздравляю гениального автора. Чувствую, ценю каждое слово. Благодарю за доставленное уже и предстоящее большое наслаждение. Будьте здоровы». В тот же день он признался Ольге Леонардовне Книппер-Чеховой, что, можно сказать, обезумел от пьесы: первый акт читал как комедию, второй сильно захватил, в третьем потел, а в четвертом ревел сплошь. И при вторичном чтении впечатление не изменилось: «Я плакал, как женщина, хотел, но не мог сдержаться», – писал он Чехову 22 октября.
Горький присутствовал на чтении пьесы в театре 20 октября: «Слушал пьесу Чехова – в чтении она не производит впечатления крупной вещи. Нового – ни слова. Всё: настроения, идеи – если можно говорить о них, – лица – все это уже было в его пьесах. Конечно, красиво, и, разумеется, со сцены повеет на публику зеленой тоской. А о чем тоска, не знаю», – писал он Пятницкому.
После прочтения пьесы начались поиски исполнителей действующих лиц пьесы, начались интриги, столкновения амбиций, обиды, слезы.
«Как ни верти, а наш театр – чеховский, и без него нам придется плохо. Будет пьеса – спасен театр и сезон, нет – не знаю, что мы будем делать», – писал Станиславский О.Л. Книппер.
30 декабря – «Жизнь за царя», а 31-го Федор Иванович отдыхал. Хотя какой там отдых… Художественники затеяли новогодний капустник и, конечно, и ему прислали текст с отведенной ему ролью. Пустяки, естественно, балаганные шутки, этакое каляканье, выражаясь языком Стасова, но все-таки… Поздравительные звонки, открытки… Обычная предновогодняя суета.
Шаляпины приехали в театр тогда, когда многие уже разошлись по группам и обсуждали очередные театральные и политические новости. Станиславский, Горький, Немирович-Данченко, Антон Павлович Чехов с Ольгой Леонардовной, Москвин, Вишневский… Все дорогие и талантливые лица светились улыбками при появлении Шаляпиных вблизи той или иной группы. У каждой Шаляпины останавливались, перебрасывались теплыми предновогодними поздравлениями и пожеланиями. И продвигались дальше…