Андрей не торопил Александра и слесарей — день-другой в итоге погоды не сделают, а сейчас самым главным было качество этих работ. Нужно было сделать всё так, чтобы потом не переделывать. На этажах горизонтальные участки труб, с опорами в стене, варить будет значительно легче.
Но были у Морозевича, помимо этих задач, и его личные планы. В следующую субботу после поездки с женой в Стендаль Андрей вспомнил о своей праздничной прогулке с женой по окрестностям Борстеля. И о том, что он решил впредь такие прогулки совершать на велосипедах, а для этого необходим был ещё один велосипед. Поэтому в воскресенье он сходил на борстельскую свалку и после долгих поисков подобрал подходящий велосипед. Поиски были долгими ещё и потому, что он искал именно женский велосипед, без верхней перемычки рамы. Но найти такой ему так и не удалось. Тогда, махнув рукой на такие нюансы, он разыскал просто неплохой, почти новый, по крайней мере, без видимых повреждений, велосипед. Он притащил его в городок и закрыл в мастерской.
В понедельник утром, после развода рабочих, Андрей завёл велосипед в котельную под общежитием.
— Славик, ты сможешь переделать этот велосипед под женский? — спросил он у газосварщика.
— В принципе, могу. Хотя это не так то и просто сделать.
— Не просто? Почему? Отрезать верхнюю трубу у стойки сиденья, согнуть её параллельно косой перемычки рамы и приварить к той же стойке седла, но уже внизу.
— Вы очень тонко описали весь процесс переделки. Обычно так и делают. Но есть маленькая сложность — это не водопроводные трубы, эти трубы очень тонкие и при сварке легко прогорают.
— И что, ничего нельзя сделать?
— Почему нельзя, сделаем. Просто повозиться придётся долго, и это всего то с одним сварочным швом. Трубу нужно будет варить самой маленькой горелкой с маленьким пламенем. Но маленькое пламя и металл прогревает не очень то хорошо, точнее, долго греет. Это ювелирная работа.
— Я понял. Тогда, может быть, не стоит его и переделывать?
— Ничего, переделаем. Мне спешить некуда. Как вы сами видите, в котельной уже практически нечего резать. В основном вытаскивать наверх этот мусор. Сделаем. Только ещё одно замечание. У нас ведь нет трубогиба, да и использовать его для этого вряд ли возможно. Поэтому при изгибании трубы у руля, даже с подогревом, скорее всего, получится нечто похожее на морщину.
— Ладно, это мелочи. Будем считать, что так и было задумано. Когда ты сможешь это сделать?
— Да сегодня же. Сегодня и очистим старую краску, проверим сам велосипед. А завтра покрасим. Ещё через пару дней он будет как новый. А какой краской вам его покрасить.
— Ты знаешь, — размышлял Андрей. — Неплохо было бы покрасить его салатной. Только есть ли она у нас?
— Найдём. Если не найдём именно салатную, то смешаем зелёную с белой, в общем, подберём нужный цвет.
Успокоенный начальник теплохозяйства вернулся к ремонтируемому дому. Там Александр со слесарями начали варить стояки уже на первом этаже, полностью завершив работы в котельной.
Тем временем в среду Пампушко со слесарями и солдатами также полностью завершили демонтаж старого оборудования в котельной. Там теперь остались только солдаты, которые должны будут подправить потолок, подштукатурить оббитые стены, а затем всё там хорошенько очистить и вымыть, убрать мусор и вынести его — полностью подготовить котельную для монтажных работ, которые будут выполнять немцы. Перед этим Морозевич ещё планировал покрасить потолок, чтобы не забрызгивать потом новое оборудование котельной. А стены покрасят уже после самого монтажа.
В четверг был полностью готов и велосипед для Валерии, Андрей даже сам его опробовал и нашёл "годным к употреблению". Славик сделал всё аккуратно, даже гофр на сгибе трубы не очень бросался в глаза. Пампушко был, действительно, хорошим газосварщиком, мастером своего дела.
К концу недели завершил монтаж новых стояков в доме и Колыванов. Можно было приступать к следующему этапу работы. Поэтому с понедельника Морозевич планировал уже задействовать обе бригады на работах по монтажу (сварке) новых труб в комнатах дома. Но именно в это время у Андрея возникла новая неожиданная проблема. В связи с этим в четверг Морозевич на планёрке обратился к Лукшину:
— Борис Михайлович! У меня возникла одна непредвиденная проблема. Мне нужны пофамильные списки жильцов дома? 3. Комендант их мне, конечно, может представить. Но мне нужно, чтобы напротив каждой фамилии жильца-военнослужащего поставили дату его ухода в отпуск и возвращения. Это могут сделать только в штабе полка, но полк, как назло, улетел на учения.
— Полк улетел, а штаб то остался со всеми его "тыловыми крысами". Только зачем вам эти данные?
— Понимаете, в понедельник мы начинаем монтаж новых труб, а далее будет и монтаж радиаторов. И уже сейчас ко мне стали подходить офицеры или же их жёны и просить произвести ремонт в их комнате пораньше, потому что они уйдут в отпуск. Я их понимаю, и поэтому взял пару таких просьб на заметку. Но, когда это явление начало приобретать массовый характер, я понял, что дело нечисто. Трубы во все комнаты за ведены и радиаторы в них стоят. И, конечно же, жильцы хотят поскорее избавиться от этих хлопот с ремонтом и жить спокойно. Это естественное их желание и я не могу их упрекнуть за эту хитрость. Но я то одновремённо всем угодить не могу. Однако для меня тоже важно, чтобы жильцы во время работ были на месте. Несколько семей, наверное, уходят в ближайшее время в отпуск, но не все же сразу.
— Я вас понял. Проблема, действительно, интересная, но решаемая. Мы приструним этих хитрецов. Я попрошу, чтобы в канцелярии штаба полка такие отметки на списке жильцов этого дома сделали. Я объясню, зачем это нужно.
— Хорошо, спасибо. Это важно, хотя полностью решить проблему вряд ли удастся. Точнее, проблема то решаемая, но мне хлопот лишних она создаст много.
— Почему?
— Прежде чем подсоединять радиаторы к трубам, их нужно полностью выставить по уровню и хорошо закрепить на стене. Отдельно нужно выставить и качественно проварить трубы подвода и отвода теплоносителя. А это займёт много времени. К тому же я планировал начать подсоединять батареи с самых дальних комнат, постепенно идя к стоякам, причём, естественно, по этажам. Бригада Колыванова начнёт варить трубы в комнатах на верхнем этаже, а бригада Пампушко будет работать под ними. И можно, конечно пойти навстречу тем людям на этих этажах, которые планируют уйти в отпуск. А вот с жильцами других этажей это сделать вряд ли удастся. Не перетаскивать же каждый день сварочные аппараты и кислородный баллон с одного этажа на другой. Да и пока не сварят все трубы, всё равно радиаторы подсоединять нельзя.
— Я вас понял. Но это уже больше ваши размышления о том, что и как делать. Давайте доживём до этого, а там уж будет видно. Занимайтесь планово намеченными этажами. Вы мне сами как-то говорили, что проблемы нужно решать по мере их поступления. Так ведь?
— Совершенно верно, товарищ майор, — улыбнулся Андрей. — Тогда проблем и вопросов больше нет.
— А у кого-нибудь есть вопросы ко мне? Нет. Тогда у меня есть для вас важное сообщение. Как вы, наверное, знаете, у Михаила Лукича Грицюка в воскресенье заканчивается срок пребывания как в самом Борстеле, так и на территории ГСВГ в целом. В понедельник 20 июня он возвращается на Родину. Я хочу от имени командования, от себя лично и от вас всех поблагодарить его за примерную работу на протяжении всех 4-х лет. Он хорошо потрудился, и с ним было приятно работать, — вздохнул Лукшин. — Мы всегда могли найти с ним общий язык. Это честный, открытый, грамотный и работящий человек.
— Борис Михайлович, — засмеялся Грицюк. — Прямо некролог какой-то. А я то ещё не умер.
Хохот и остальных присутствующих немного оживил обстановку.