— Их Восемь, пьяница, — хлопнул его по плечу Джирайя. — А ведь еще есть Покров, природная чакра, Печать Силы Сотни, Истинное Владение и Призыв. Говорю же — перестань всему удивляться. В этом бою старик и трети своей силы не покажет.
— Третьи Врата: Врата Жизни! — выдохнул Сенсома, усиливаясь. — Исобу, мне нужна твоя помощь.
— Ты лишь зря погибнешь, маленький человек, — голос Треххвостого Биджу, выводящийся наружу, придавливал к земле своей древностью и мощью. — Отступись…
— Не может быть… — прошептал охрипший Ловен. — Автор, твою мать… это же Демон! Он — Демон!
— Только сосуд, — отрезал Орочимару. — А сам он — Бог. Бог Шиноби, по прозвищу Математик Боя.
Закричав во всю мощь своих легких, Харинг бросился на Сенсому в своей последней форме. Сенсома ответил ему, и их удары сошлись ровно посередине. Покров синей чакры, окутавший его, произвел сразу два Хвоста, которыми он успешно парировал палицу противника. Его руки мелькали, а глаза будто бы светились силой и незыблемостью.
Не проиграть. Победить. Сойтись в схватке и выйти из нее победителем!
— «Я так рад, Воин,» — думал Харинг, пропуская тяжелейшие удары. — «Спасибо тебе за то, что ты показал мне это. Силу, что затмевает любую другую. Как долго я искал тебя? Как долго я хотел понять, что же будет дальше? Что ждет меня за пределом моих возможностей? Все противники этого мира не были им. Они были в пределе. А ты… тебя нет даже за ним! Спасибо тебе.»
Чудовищный удар локтем по нагрудной пластине смял ее и развернул тело Харинга правым боком к Сенсоме. Десять точных, стремительных и мощных попаданий ощущались как одно общее — будто все это было одним единственным ударом.
И ошеломленный Ловен смотрел, как заваливается сильнейший воин праны, а шиноби, даже не смотря в его сторону, неспешно шагает к ним по пепелищу.
Незыблемый, невредимый.
Сильнейший.
— Нам очень повезло, что лошади не пострадали, — заметила Цунаде, протыкая вилкой кусок хорошо обжаренного мяса. — Великое Огненное Уничтожение в дремучем лесу — Сенсома, это было слишком безрассудно.
— Называй меня сенсеем и ешь, — парировал Сенсома, расплачиваясь с трактирщиком. — Мы и так припозднились.
После поединка с Харингом, оставаться ночевать в лесу группа не стала. Глубоко похоронив тело воина, шиноби узнали у шокированного проводника расположение ближайшей деревни с приемлемым трактиром и поспешили туда. Лошадям приходилось тяжело — уже смеркалось, а встречать ночь в лесу шиноби не собирались. Пришлось всем, кроме Ловена, бежать на своих двоих, изредка пересаживая проводника с уставшей лошади на свежую.
Добрались и заказали еды. Трактирщик тихо ворчал, но дело свое делал — платили ночные гости щедро. К тому же, за спиной старшего в группе виднелась чудовищных размеров палица из черного металла — явно артефакт. И, пусть пришельцы не были похожи на магов, господ с подобными солидным артефактами лучше обслуживать, чем лежать хладным трупом у их ног.
— Нужно будет поподробнее изучить ее в свободное время, — задумчиво потянул Сенсома, поглаживая палицу. — Это явно какой-то артефакт.
— И она явно весит три миллиона килограмм, — фыркнул Джирайя. — Он ей тебя в полет отправил, помнишь?
— Я все прекрасно помню, Джи, ешь. Ладно, обо всем этом подумаем завтра — сейчас нам всем нужно выспаться и прийти в себя. Особенно нашему проводнику.
И, пусть Ловена не было видно, его было прекрасно слышно из-под одного из столов, заставленного литрами разнообразного алкоголя:
— Аффтар, э-э, ну е-мае… что ты, ик! наделал?.. Тчто это!.. Это, ик! пи-и-и-из… бвя! Я нимагу! Эта книга не для меня!.. Верни как было! Скатился!.. пожалуйста-а-а… О, Духи, я начинаю трезветь! Прости меня-я-я, Аффтар! Умоляю, не забирай у меня еще и это!
Столица Лисмы — Иорф
— Благословенный Иорф! — весело провозгласил Ловен, завидев, с лошади, шпили башен гильдий. — Ох, видит Автор, я думал, что мы до него никогда не доберемся! Вы очень проблемные спутники…
Шиноби, неспешно идущие за лошадью проводника, синхронно усмехнулись, но ничего не ответили. Да уж, после битвы Сенсомы с Харингом, неугомонная команда Математика Боя, казалось, как с цепи сорвалась. Они пять раз были атакованы разбойниками, их трижды пытались обокрасть (после чего происходила массовая чистка воров и прочих «темных людишек» в деревнях и пригородах), дважды они встревали в разборки местных группировок, помогая тем, кто, по их мнению, был прав, и бесчисленное количество раз на них нападали дикие звери. Ловен уже устал считать — так сильно измельчили поголовье хищников четверо шиноби.