Лично у меня никогда не было девушки. Я ее не встретил (хочется думать, что пока еще не встретил). Зато Антон рассказывал, что у него была девушка, они собирались пожениться. Ее звали (да и сейчас так зовут) Настя. Ей сейчас 25 лет. Когда процедура была добровольной Настя вела себя еще пристойно, но потом, когда ее объявили обязательной, Настя тут же в магазине купила набор для «поглощения»…
Антон не рассказывает подробности. Когда мы обсуждали, кто и как сюда попал, Антон рассказывал со слезами на глазах, как ему пришлось убегать, подобно трусливому щенку. Как Настя пыталась заставить его лечь на неджик, как грозилась вызвать гонтов, которые бы с помощью нано-стронтеров быстро бы усмирили Антона… Как в конце концов она их вызвала… В общем, ему удалось вырваться и теперь мы не задаем ему никаких вопросов о прошлом. Тем более не спрашиваем о Насте и о том, что он сейчас к ней чувствует. Но, во сне Антон часто повторяет ее имя…
Егор убежал из дома, еще, когда процедура была добровольной. Как только по телевизору объявили, что теперь можно (не обязательно) проводить процедуру «поглощения» мужчин для того, чтобы улучшить жизнь женщины, его мама «поглотила» папу, когда тот спал… Егор не стал дожидаться момента, когда бы в его комнату зашла мама и «поглотила» его. Ведь при «поглощении» двоих и более продолжительность жизни женщины увеличивается в два, три и более раз, а еще давали премии и грамоты. Егор собрал нехитрые пожитки и убежал. Тогда еще он учился в институте, на физико-математическом факультете.
Жена Алексея Анатольевича покончила жизнь самоубийством, когда узнала, что «поглощать» обязательно и получив от Управления три уведомления о немедленном «поглощении» своего мужа. Она выпила все таблетки, которые только нашла в доме. И когда Алексей Анатольевич вернулся домой с огорода, было уже поздно… Он часто вспоминает свою жену, рассказывая нам интересные истории из их совместной жизни. Детей у них не было.
Артем убежал от сестры. Их родители погибли в авиакатастрофе, когда Артему только исполнилось 6 лет. Сестре тогда было 18 лет, поэтому их и не отдали в детский дом. Они стали жить вместе.
Иногда ездили к бабушке, но она жила очень далеко, аж за пять тысяч километров от них. Бабушка часто присылала им деньги, а сестра сразу после школы устроилась работать диспетчером в такси. В общем, тянулись, как могли. Когда по телевизору началась реклама о том, что после процедуры «поглощения» женщина становиться во всех отношениях лучше, а также что после процедуры у любой «поглотившей» была возможность устроиться на высокооплачиваемую работу, Аня (сестра Артема) «поглотила» своего знакомого, он работал таксистом и часто оставался у них ночевать. А потом Аня устроилась в Управление, в отряд гонтов. Артем не стал ждать, когда Аня придет за ним и убежал.
Константин Николаевич сам ушел из дома, чтобы не ставить перед выбором свою жену Кристину и дочь Лену. Когда процедура стала обязательной, а из Управления пришло второе уведомление, Константин Николаевич написал письмо и ушел из дома. Он знал, что ни Кристина, ни Лена, ни в коем случае не стали бы его «поглощать», но допустить, чтобы их забрали в Управление по отслеживанию проблемных гретов, он не мог. Поэтому ушел.
И, наконец, Дима Чернов. Он у нас был самым молчаливым. Подолгу сидел у костра и смотрел на пламя. Часто за целый день он и пары слов не произносил. Свою историю он не рассказывал, да мы и не сильно настаивали.
Вот такой коллектив сформировался у нас за эти три года жизни под землей. Раньше в отряде был Паша, мой лучший друг. Точнее, до этого случая, когда все оказались в одном месте под землей, мы с Пашей не были знакомы. Но потом как-то сдружились и часто делали совместные вылазки за продуктами, лекарствами, одеждой. В прошлом году я не смог пойти с ним, тогда сильно простыл и валялся с температурой. Поэтому на очередную вылазку Паша отправился с Колей Потаповым. Они не вернулись. Скорее всего, их нашел отряд гонтов, который рыскал по всему миру со своими нано-стронтерами.
Мы жили в шахте, потому, что нано-стронтеры не могли засечь человека ни под землей, ни под водой (пока не могли, но, думаю, они над этим работали). Только в пределах тридцати метров и только на земле. Мы, до того, как обнаружили эту шахту, часто прятались от гонтов в землянках и слышали, как топочут, в нескольких сантиметрах от нас, по поверхности каблуки гонтов. Но, здесь в шахте, мы были в безопасности и уже давно не встречали ни одного гонта.