В пылу сражения меня так захватили действия слонов, что я не обратил внимания на их внешний вид.
— Кто это был? — спросил Мходжа.
Неудобно признаться, но я не мог дать ответа. Только строил предположения. Лишь раз прежде я был свидетелем атаки в полной тишине, без предупреждения и каких-либо явных угроз, тогда я тоже имел дело с четырьмя крупными самками. Несомненно, па нас напали сестры Торон. Поражало их поведение, представлявшее разительный контраст с обычным предостерегающе-угрожающим поведением маньярских слонов, которое, по мнению отдельных этологов, нормально в конфликтной ситуации. Защищаясь, слоны покачивают передней ногой, бросают землю через голову или в направлении нападающего, сворачивают хобот или потряхивают головой. Но эта защитная реакция легко переходит в нападение.
Чем объяснить нападение без предупреждения и колебаний главы семейства сестер Торон? Может быть, тем, что она не испытывала никакого внутреннего конфликта или же выбежала из-за гардении слишком быстро и, не успев затормозить, столкнулась со мной, ибо пересекла критическую границу, за которой животное вступает в смертный бой с предполагаемым врагом. Дрессировщики львов знают о существовании этой границы: они подходят к хищникам достаточно близко, вызывая яростный рев и фырканье, но не переступают черты, за которой угроза переходит в немедленную атаку. Меня заинтересовал и тот факт, что слоны воспользовались своим преимуществом в массе, наваливаясь па противника и пытаясь раздавить его. Мы, в общем, обошлись малой кровью. «Лендровер» был поврежден не так уж сильно; мы выпрямили кузов, заткнули часть круглых дырок, заменили радиатор, и машина стала как новая. Я подумывал об установке брони на дверцу, которую бивень пронзил, едва не задев меня, но потом решил, что работа слишком сложна.
После происшествия с носорогом па Эндабаше и нападения сестер Торон на машину я продолжал искать надежное средство наблюдения за перемещениями слонов. Вначале я решил применить обычную слежку.
Русло Эндабаша — длинная ровная полоска песка от водопада до впадения реки в озеро. На ней легко читались следы животных, пришедших с юга или севера. По утрам мы с Мходжей являлись туда и пересчитывали слонов, прошедших в обе стороны. Когда они шествовали след в след, наши усилия сводились в основном к определению следов разного диаметра. Некоторые слоны шли вверх по реке зигзагами, а потому создавалось впечатление, что их значительно больше, чем на самом деле. Однако эти сведения имели определенную ценность, и я разбил реку на четыре сектора.
Мходжа отправлялся на реку ранним утром, изучал следы на песке и возвращался с рапортом о количестве животных, прошедших за сутки. Будь в Маньяре мало слонов, этот метод принес бы хорошие результаты, но их насчитывалось около 450, и, бывало, они пересекали демаркационную линию несколько раз в день. Избыток следов приводил к тому, что оказывалось невозможно различить тропы и достаточно точно интерпретировать следы.
Однажды утром я спокойно проводил Мходжу, который, небрежно прыгая на своих длинных ногах со скалы на скалу, скрылся за первым поворотом, и вдруг минут пять спустя до меня донеслось раскатистое эхо выстрела, а затем наступила тишина. Я вскочил в «лендровер» и понесся к мосту через Ндалу. Там я увидел по одну сторону моста разъяренную львицу — она колотила хвостом по земле, не спуская глаз с Мходжи, который стоял по другую сторону, привалившись к столбику, и курил сигарету. Дуло ружья смотрело в лоб львицы. Я подъехал, и он прыгнул в машину.
По словам Мходжи, он дошел до моста и положил ружье, чтобы закурить сигарету. Но, подняв глаза, увидел шагах в пятнадцати львицу, на громадной скорости летевшую к нему. Он схватил оружие и хладнокровно, с бедра послал пулю в точку, находившуюся метрах в двух перед ее мордой. Львица резко остановилась, но ее ярость не утихла и при моем появлении.
Стоило Мходже оказаться в «лендровере», как она мелкими скачками исчезла в кустарнике, где виднелись другие львицы и туша задранного ночью буйвола. Тощий Чонго, кривой лев, был здесь же и с жадностью пожирал мясо. Думе Кубва исчез. Наверное, его подстрелили охотники за пределами парка. Чонго пришлось защищать свою территорию от чужого вторжения. Но вернулся взрослый Сатима, и они вступили в союз. А оба прайда львиц заботились об их пропитании и занимались охотой.
После этих едва не закончившихся катастрофой приключений я решил лучше отказаться от нашего метода слежки, чем ежедневно подвергать опасности жизнь Мходжи.