В основе власти Марка Аврелия как философа и царя-философа лежит довольно простое упражнение, о котором он, должно быть, прочитал в трудах Сенеки, а затем у Эпиктета: утренний или вечерний обзор. "Каждый день и каждую ночь держите под рукой мысли, подобные этим", - говорил Эпиктет. "Пишите их, читайте вслух, говорите о них с собой и другими".
Многое из того, что мы знаем о философских размышлениях Марка Аврелия, связано с тем, что он делал это на протяжении многих лет. Он постоянно записывал для себя напоминания и афоризмы стоического мышления. Действительно, его единственный известный труд "Медитации" наполнен цитатами из Хрисиппа, аллюзиями на темы из трудов Панаэция и Зенона, рассказами о Сократе, стихами Аристофана, упражнениями Эпиктета, а также всевозможными оригинальными интерпретациями стоической мудрости. Название "Медитаций", датируемое 167 годом н. э., переводится с ta eis heauton, "к самому себе". Это как нельзя лучше отражает суть книги, ведь Маркус действительно писал для себя, что легко может почувствовать каждый, кто читал "Медитации".
Как еще можно понять заметки, в которых без объяснения причин говорится о том, "как [Антонин Пий] принял извинения таможенника в Тускулуме", или, еще более косвенно, о моментах божественного вмешательства, когда он пишет только: "тот, что в Каитете". Это были моменты, слишком незначительные, чтобы попасть в историческую летопись, но повлиявшие на автора, человека, настолько, что он вспомнил о них спустя десятилетия и все еще размышлял над ними.
Медитации" - это не книга для читателя, это книга для автора. Однако именно это делает ее столь впечатляющим произведением, одним из величайших литературных подвигов всех времен. Каким-то образом Марку Аврелию, писавшему исключительно для себя, удалось создать книгу, которая не только пережила века, но и по сей день учит и помогает людям. Как заметил философ Брэнд Бланшард в 1984 году:
Сейчас мало кого волнуют марши и контрмарши римских полководцев. То, за что уцепились века, - это записная книжка с мыслями человека, чья реальная жизнь была практически неизвестна, который записывал в полутьме не события дня или планы на завтра, а нечто гораздо более постоянное - идеалы и устремления, которыми жил редкий дух.
Первые страницы "Медитаций" как нельзя лучше демонстрируют этот дух, ведь книга начинается с раздела под названием "Долги и уроки". На протяжении семнадцати записей и примерно двадцати одной сотни слов (целых десять процентов книги) Маркус уделяет время тому, чтобы признать и систематизировать уроки, которые он получил от важных людей в своей жизни. На этих страницах он признает своего деда за вежливость и спокойствие нрава, отца - за мужественность без показухи, мать - за набожность и щедрость, наставника - за привитие положительной трудовой этики, богов - за то, что окружали его хорошими людьми. Он даже благодарит - если не сказать больше - Рустикуса за то, что тот научил его "не писать трактаты по абстрактным вопросам, не читать нравоучительные проповеди, не сочинять воображаемые описания "Простой жизни" или "Человека, который живет только для других"".
Зачем он писал это, если его никогда не увидят? Если люди никогда не узнают в полной мере, что они для него значат? Маркус объясняет:
Когда вам нужна поддержка, подумайте о том, какими качествами обладают окружающие вас люди: этот - энергичностью, тот - скромностью, другой - щедростью и так далее. Ничто так не ободряет, как когда добродетели наглядно воплощаются в окружающих нас людях, когда мы практически осыпаны ими. Полезно помнить об этом.
Итак, Маркус использовал эти записи для истинной цели стоицизма - стать лучше, подготовиться к тому, что готовит ему жизнь. Во второй книге он начинает с того, что отмечает, что люди, которых он встретит в течение предстоящего дня, будут угрюмыми, грубыми, эгоистичными и глупыми. Было ли это сделано для того, чтобы оправдать себя от хорошего поведения? Или чтобы оправдать отчаяние? Нет, писал Маркус, "никто не может уличить меня в уродстве", никто не может обидеть его или разозлить. Он должен был любить людей - людей. Он должен быть готов... и быть хорошим.
Действительно, одной из самых распространенных тем в трудах Марка было его стремление служить другим, понятие симпатии и обязанности действовать ради общего блага, впервые выдвинутое Зеноном, но продолженное Хрисиппом и Посидонием в последующие века. Фраза "общее благо" встречается в "Медитациях" более восьмидесяти раз, что для стоика вполне логично, но удивительно, если учесть, как почти все его предшественники относились к назначению государства. И все же Маркус пишет: "Всякий раз, когда тебе трудно вставать по утрам, напоминай себе, что ты создан природой для того, чтобы работать с другими".