Также на этих страницах он готовился к ударам, которые судьба, казалось, так регулярно наносила ему. "Жизнь - это война и путешествие вдали от дома", - пишет он. Это было буквально правдой. Около двенадцати лет своей жизни он проведет на северной границе империи вдоль реки Дунай, участвуя в долгих и жестоких войнах. Дио Кассий описывает сцену возвращения Маркуса в Рим после долгого отсутствия. Обращаясь к народу, он упомянул о том, как долго он был вынужден отсутствовать. "Восемь!" - с любовью воскликнул народ. "Восемь!" - подняли они по четыре пальца на каждой руке. Его не было восемь лет. В тот момент он ощутил всю тяжесть происходящего, как и обожание толпы, хотя Маркус часто говорил себе, что это ничего не стоит. В знак благодарности и благосклонности он раздал им по восемьсот сестерций на каждого - самый большой подарок императора народу, который когда-либо делался. На этом он не остановился. По возвращении он простил бесчисленные долги перед личной казной императора, фактически сжег документы на Форуме, чтобы их никогда не смогли вернуть.
Возможно, Маркус жил скромно, но никто не мог сказать, что он не был щедр к другим. На самом деле его политика на посту императора полностью соответствовала принципам, которые он однажды записал в своем дневнике: "Будь терпим к другим и строг к себе".
Как, должно быть, утомительно быть таким самодисциплинированным. Однако в "Медитациях" нет ни жалоб, ни частных причитаний, ни перекладывания вины. Когда Маркус мечтал о побеге от своих тягот, думал о пляже, горах или о времени, проведенном в библиотеке с любимыми книгами, он напоминал себе, что ему не нужен отпуск, чтобы восстановить силы. Ему не нужно путешествовать, чтобы расслабиться. "Нигде вы не найдете более спокойного и менее занятого уединения, чем в своей собственной душе", - писал он. "Почаще устраивайте себе такой отдых и обновляйтесь".
Как мы уже говорили, ранние годы Маркуса были отмечены потерями, как и поздние. Один удар следовал за другим. В 149 году он потерял новорожденных мальчиков-близнецов. В 151 году он потерял свою первенца, дочь Домицию Фаустину. В 152 году в младенчестве умер еще один сын, Тиберий Аэлий Антонин. В том же году умерла сестра Марка Корнифиция. Вскоре после этого умерла мать Марка, Домиция Луцилла. В 158 году умер еще один сын, имя которого неизвестно. В 161 году он потерял своего приемного отца, Антонина Пия. В 165 году умер еще один сын, Тит Аврелий Фульв Антонин (брат-близнец Коммода). В 169 году он потерял своего сына Веруса, милого мальчика, во время, как предполагалось, обычной операции, который, как он надеялся, будет править вместе с Коммодом, как он правил вместе со своим родным братом. В том же году он потерял этого брата - своего соправителя Луция Веруса. Вскоре после этого он потерял свою тридцатипятилетнюю жену.
Из мальчиков Маркуса пятеро умерли раньше него. Три его дочери тоже. Ни один родитель не должен переживать своих детей. Потерять восьмерых из них? Так рано? Это поражает воображение. "Несправедливо" даже близко не подходит. Это гротескно.
Как легко это может сломить человека, как легко и понятно заставить его отбросить все, во что он когда-либо верил, возненавидеть мир, который может быть таким жестоким. И все же Марк Аврелий после всех этих поворотов судьбы пишет записку, в которой отражена суть лидерства и невероятная стойкость человеческого духа.
-Очень жаль, что это произошло.
Нет. Счастье, что это случилось, и я осталась невредима - не разбита настоящим и не напугана будущим. Это могло случиться с каждым. Но не каждый смог бы остаться невредимым.
Маркус всегда ставил в пример Антонина, своего приемного отца. Особенно его вдохновляло, по его словам, "то, как он обращался с материальными благами, которые фортуна предоставляла ему в таком изобилии, - без высокомерия и извинений. Если они были, он ими пользовался. Если нет, он не упускал их". "Примите это без высокомерия, - напишет Маркус позже в "Медитациях" о взлетах и падениях, благословениях и проклятиях жизни, - и отнеситесь к этому с безразличием".
Можно ли найти лучшее воплощение идеи "предпочтительных индифферентов" , о которой столько лет назад спорили Зенон, Клеанф, Хрисипп и Аристо?
В творчестве Маркуса нет такой темы, как смерть. Возможно, именно собственные проблемы со здоровьем заставили его так остро осознать свою смертность, но были и другие источники. В своей книге "Как мыслить как римский император" Дональд Робертсон рассказывает, что римляне верили, что сжигание благовоний может защитить семью от болезней. Поскольку Маркус не бежал из Рима, как многие другие состоятельные граждане, во время чумы, он проснулся в городе, где царил сюрреалистический запах - смесь гнилостного запаха мертвых тел и сладкого аромата ладана. Как пишет Робертсон, "на протяжении более десяти лет запах дыма ладана [был] напоминанием Маркусу о том, что он живет под сенью смерти и что выживание из одного дня в другой никогда не должно восприниматься как должное".