Короче говоря, забудьте о заповедях. Не зубрите правила. Просто делайте это.
Маркус хорошо знал историю своей школы. И он знал, что все догматические споры в конце концов сводятся к нулю. Все исчезает. Все превращается в пыль или легенду, или не более того. Цитаты из книг, которые были утеряны со временем.
Все, что остается, сказал бы Аристо, это то, как мы прожили свою жизнь, насколько близко мы подошли к добродетели в те моменты, которые имели значение.
ХРИЗИПП-БОЕЦ
(Cry-SIP-us)
Происхождение: Soli
B. 279 Г. ДО Н.Э.
D. 206 Г. ДО Н.Э.
Когда-то в раннем детстве Хрисипп, человек, ставший третьим лидером стоической школы, познакомился с бегом - видом спорта, который изменил его жизнь. Бег в античном мире, как и сейчас, не похож на другие виды спорта. Борьба - это испытание силы и стратегии между двумя равными бойцами, сцепленными телом к телу. Метание мяча или копья - это подвиг техники и координации, измеряемый расстоянием.
Но бег, особенно бег на выносливость, с его заранее определенной длиной и разделенными дорожками участниками, - это такая же битва разума и тела с самим собой, как и соревнование с кем-либо или чем-либо еще.
Какая связь между философией и бегом? Никакой. Но между стоицизмом, философией выносливости и внутренней силы - преодолением своих границ и измерением себя по высокому внутреннему стандарту, и бегом на дистанции?
В данном случае совпадение очень велико, особенно для такого молодого человека, как Хрисипп, родившегося в портовом городе Соли (Киликия) и впервые участвовавшего в олимпийском забеге на дистанцию, например в долихосе - трехмильном забеге , которому нет современного аналога. Долихос не был трехмильной петлей, как современные кроссы или даже трековые соревнования, такие как забег на 5000 метров, а состоял из примерно двадцати четырех отрезков стадиона, которые выполнялись почти как спринты на баскетбольной площадке.
Нетрудно представить, как формируется стоический разум, когда его создатель, Хрисипп, изо всех сил бежал вперед и назад, вперед и назад, не только пытаясь обогнать других бегунов, но и убеждая себя продолжать бег, когда он хватался за воздух, а мозг говорил ему остановиться. Пока он боролся за лидерство в стае бегунов, он бессознательно разрабатывал этические рамки, которые будут определять его жизнь и будущее стоической школы.
"Бегуны на скачках должны соревноваться и стремиться к победе изо всех сил, - скажет позже Хрисипп, - но ни в коем случае не должны ставить подножки своим соперникам или подталкивать их. Так и в жизни; нет ничего плохого в том, чтобы стремиться к полезным вещам, но делать это, лишая кого-то другого, несправедливо".
Но в основном Хрисипп готовился к долгим тренировкам в одиночку по прибрежным равнинам своей родной Киликии, что на территории современной Южной Турции, и готовился к испытаниям, которые готовила ему жизнь, и к подвигам интеллектуальной и физической выносливости, которых требовала философия.
Действительно, как и другие стоики, жившие в хаосе послеалександрийского мира, Хрисипп в свои ранние годы пережил мало мира. Киликия часто становилась объектом смертоносных набегов. В ответ на это его семья переселилась в Соли из близлежащего Тарса, но столкнулась с набегом другого рода, когда значительное имущество семьи было конфисковано, чтобы пополнить казну одного из бывших генералов Александра. Как и в случае с Зеноном, потеря состояния стала частью удачи, поскольку подтолкнула Хрисиппа к философии.
Это также привело его в Афины. Не имея практически никаких возможностей на родине и, вероятно, опасаясь, что тиранический режим может прийти к нему в следующий раз, Хрисипп, как и Клеанф до него, покинул родину в поисках чего-то лучшего. На протяжении многих поколений Афины привлекали не только лучших и самых ярких представителей эллинистического мира, занимавшихся философией, но и бесправных, разорившихся и потерянных. Хрисипп, как и Зенон и Клеанф до него, представлял собой смесь всех этих людей.
Мы не знаем точно, когда он прибыл в сияющий город знаний и торговли, но к тому времени наследие Зенона и Клеанфа уже прочно укрепилось. Их философия и слава распространились по всему греческому миру, и независимо от того, был ли еще жив сам Зенон к тому времени, когда семнадцати- или восемнадцатилетний Хрисипп прибыл в Афины, студенты должны были чувствовать его присутствие в каждом разговоре, в каждой книге и идее, которые они изучали.
Очевидно, что Хрисипп - его имя буквально означает "Золотой конь" - принес с собой энергию и настрой нового поколения. Эта энергия была упакована в тесную упаковку, поскольку мы также знаем, что он был небольшого роста, судя по статуе, воздвигнутой его племянником Аристокреоном, которая когда-то стояла к северо-западу от афинской агоры рядом со стоа Пойкиле. Диоген сообщает, что статуя была настолько мала, что ее полностью заслоняла статуя лошади, стоявшая рядом, что позволило одному из более поздних философов сделать каламбур, что Хрисипп был "спрятан в лошади".