— Обычный. Спокойный. Умный. С характером…
— Чем увлекался?
— Он по десять часов в день работал. Чем ему увлекаться? Ну, бывало, в машину свою денег вложит… Колеса какие-нибудь новые купит, за бешеные деньги… Часы дорогие уважает. Каждый год у него новые часы. Сам себе дарит. На день рождения.
— Друзья у него есть? Близкие люди?
— Были. Потом всех раскидало. Кто-то разбогател, кто-то обнищал.
— Что ж, у взрослого хорошего мужика — и друга нет?
— Я его друг, — решительно произнесла Марина, и ей самой понравилось, как она это произнесла. Просто и значительно. И она повторила: — Я его друг! Единственный. И самый преданный. Я никогда не подставлю, не обману. Не предам. Я не возьму в долг на два дня, чтоб потом частями отдавать три года…
— А как с этим? — капитан щелкнул пальцем по горлу.
— Больная тема.
— Что ж ты молчала? Это все меняет!
— Ничего не меняет, — сказала Марина. — Да, он пил. Десять лет почти. Тихо, по-домашнему. Не по-свински, культурно. Свое же вино и пил. Зимой красное, летом белое. Две бутылки каждый вечер. Ходил по дому с бокалом — и отхлебывал. Но уже полгода, как бросил.
— Ты заставила, — предположил Свинец.
— Нет, — холодно ответила Марина. — Я не заставляла. Это было совместное решение…
— Приехали.
Свинец показал пальцем на массивный внедорожник, причаленный прямо под знаком «Остановка запрещена».
— Вот это машина, — с уважением сказала Марина. — Завидую.
— Да, хорошая, — самодовольно сказал капитан. — Большая и удобная. Только завидовать не надо. Тачка не моя. Конфискована у лица, совершившего особо опасное преступление. Лицо уже созналось, чистосердечно. А я — взял покататься. На пару дней… Не забудь этому твоему Разбледаеву позвонить…
— Разблюеву.
— Да, ему. Пусть ждет меня, никуда не уходит… А ты — домой давай, там сиди, не нервничай… Будут новости — сообщу сразу…
— Деньги возьмешь?
— Возьму. Но не сейчас. Об этом потом поговорим…
Марина нажала на тормоз, но Свинец выскочил из машины еще до того, как она полностью остановилась. Выпрыгнул с неожиданной для его массивного тела ловкостью. Шустро пробежался, гася скорость, и был таков. Марина шепотом выругалась. Вроде пятый десяток мужику, а туда же — норовит произвести впечатление. Ох уж мне эти менты, вообще эти современные мужчины. Городские ковбои. Любители мелкого выпендрежа. Маленькие дети с большими половыми аппаратами… Она даже хотела поморщиться. но привычно удержалась. Взрослая женщина должна избегать богатой мимики. Иначе лишняя морщина, мгновенно…
А капитан Свинец и не думал производить впечатление. Выпрыгивать на ходу — не манера и не выпендреж, а полезный, вывезенный из Чечни навык. Как минимум дважды спасавший капитану жизнь. Машина — ловушка, люди в ней — легкие цели. В машине тесно и невозможно перехватить автомат. Ремни и лямки все время норовят за что-нибудь зацепиться. Машину надо покидать при первой возможности — иначе можно в ней и погибнуть…
Капитан немного соврал про то, что ограничен во времени. В сущности, он имел его слишком много. Из-за выпрошенного у начальства отпуска (отпустили со скандалом) — а главным образом оттого, что полгода назад от капитана ушла жена, и теперь все свои часы и минуты он расходовал исключительно на себя. Люди, утратившие семью, имеют больше всего свободного времени — гораздо больше, чем те, например, у кого вообще никогда не было семьи; эти попросту не знают, что такое тратить жизнь ради близкого человека; на разведенных же избыток времени действует угнетающе, они не имеют навыка, чтоб заполнить вакуум какими-нибудь — ради себя, для себя — действиями. Физики доказали, что время может течь с разной скоростью. Для капитана Свинца оно почти остановилось. Он вроде бы применил старый, как мир, прием под названием «глуши себя работой» — но и работа вдруг надоела. Он посвятил милиции двадцать три года. И вот надоела и работа, и милиция.
Он не чувствовал особого желания заниматься поисками исчезнувшего мужа Марины Матвеевой. Однако рассудил, что лишние деньги никогда не помешают. Про туго набитые карманы он тоже соврал. Из чисто мужского бахвальства. И хитрость присутствовала: богатому специалисту за его услуги платят много, бедному — мало. И капитан изобразил богатого. Марина была ему симпатична — но она жена бизнесмена, обеспеченного человека, на ее запястьях и пальцах одного золота, как бегло подсчитал он, не менее чем на пять тысяч долларов. И Свинец не собирался экономить ее деньги.