— Хммм, а теперь, значит, он и Вельку готов на воспитание взять?
— Да, представляете, чудо какое! Встречаются же такие люди, — женщина вздохнула. — Клисса Вельку любит очень, переживает, как бы не наказали его за пожар да не отправили на отработку. Он же беспомощный в чужом окружении.
— Спасибо, Мирада. Когда дорт Зоран приехать планировал? Я бы хотела с ним познакомиться.
Настроение у моей собеседницы резко испортилось, она взглянула на меня испуганно, замялась, затеребила в нерешительности уголки узорчатого платка.
— Что такое? Спрашивай, не бойся.
— Дора Ангелина, вы меня уж извините, — собравшись с духом выпалила Мирада, — дорт Зоран — мужчина не только добрый, но еще и красавец, каких поискать надо. Только… вы понимаете… не губите его, прошу вас! Лучше язык мой болтливый отрежьте!
Я несколько секунд растеряно молчала, не понимая, какую важную мысль пытается донести до меня раскрасневшаяся женщина. Потом сообразила и искренне рассмеялась:
— Не бойся, я пока не планирую выходить замуж. Дорт Зоран может спать спокойно.
Мирада низко поклонилась и попросила прощения за неподобающие слова. Мы вышли на улицу. Клисса сгорбившись сидела на лавочке и безучастно смотрела на пыль под ногами. Остальные столпились на дороге, ожидая «барского решения».
— Так, с материалами я погорельцам помогу, если вся деревня поучаствует в строительстве. Со старостой поговорю завтра, когда утром заеду с мастером, посчитаем, чего и сколько нужно закупить. С Клиссы денег не требовать, что не по нраву, ко мне идите, разберемся. — Я помолчала и добавила холодно. — Но прежде чем идти, сто раз подумайте, стоит ли ваша претензия моего внимания.
Народ потрясенно молчал. Я же не стала задерживаться, и так половину дня потратила на поездку. Нужно было возвращаться. Количество загадок и непонятных событий множилось. Глядя на проплывающие за окном поля, я стала мысленно составлять список вопросов, на которые необходимо было найти ответы. Почему перестали покупать первоклассный пух и шерсть? Кто виноват в болезни коз? С чего это дорт Зоран печется о простых крестьянских мальчишках? Так ли уж просты эти самые мальчишки? Кто организовал ночное нападение? Зачем Смерти капля моей крови?
Пока что я не могла ответить ни на один из этих вопросов. Но совершенно не расстраивалась. Новая жизнь была полна неразгаданных тайн, и я в предвкушении улыбнулась: Шерлок Холмс и доктор Ватсон в моем лице были готовы использовать дедуктивный метод и докопаться до истины!
Глава 8
Разговоры под крышей
Затянутая в черный облегающий костюм и с ног до головы обвешанная всякими артефактами, юркой гадюкой скользила я по коридорам засыпающего дома. Маячок, прикрепленный на дно блюда с пирожными, оставил четкий след. И я шла по нему, замирая от предвкушения и периодически давясь от смеха. Видели бы сейчас ученики свою строгую учительницу!
Мне позарез нужно было разгадать хотя бы одну из свалившихся на меня тайн. Еще в первый раз, когда пила чай, заметила, что если всю грязную посуду и остатки блюд уносят сразу на кухню, то тарелку с парой-тройкой эклеров шустрая горничная забирает с собой и бесследно теряется с ней в темных коридорах. Сначала я решила, что серая мышка очень любит сладкое. Но когда ситуация повторилась во второй, третий, четвертый раз, стало очень интересно. Захотелось найти таинственного сладкоежку. И за ужином я прикрепила маячок к очередному блюду с пирожными, специально оставив нетронутыми четыре крошечных корзиночки с кремом.
Тонкая магическая нить привела меня на третий этаж, под самую крышу. Лестница заканчивалась круглой площадкой с двумя дверями. След вел к одной из них, а потом возвращался и, по-видимому, отправлялся уже на кухню вместе с опустевшей тарелкой.
Активировав артефакт отвода глаз, я подкралась к двери и опустилась на колени. Внизу была щель, из-под которой пробивался слабый свет, но никаких звуков слышно не было. Так, и что теперь делать? У меня были с собой всякие занятные камушки, но пользоваться я ими пока не умела. Память Ангелины помогала мне очень выборочно. Часть артефактов я узнавала сразу, стоило только дотронуться, другие пока оставались загадкой.