«Ты же сам полез вперёд!» - промелькнула мысль в голове Алеса.
- Почему бы и нет? – полушутя ответил он.
- Когда ж ты шутить научишься, словно как Саня? В дом пошли, устал я, как собака, вздремну до утра, а дальше как-нибудь само… - он показательно зевнул и уверенно пошёл внутрь.
- Ты и сам лучше не шутишь. Ну, как знаете, ворчливый осел, пойдёмте вздремнём. – крикнул Алес ему вслед.
Алес встал и вместе с Иваном отправился к двери. Мысленно про себя, он добавил: «Надо тему менять, опять как ошарашенный ходить будет и ворчать постоянно.»
***
На берёзовом столе, покрытым вязанной скатертью, стояли шесть деревянных тарелок, до краёв наполненный свежим куриным бульоном и вареною свеклою в центре, в большом блюде.
Алес проснулся, ему с непривычки от сна на скамье, свело шею. Немного поразмяв её, он направился прежде всего на улицу, дабы покормить коня своего.
Меркурий давно уж проснулся и громко заржал, увидев долгожданного хозяина. Рядом с забором лежало свежее сено для скота. Алес подхватил охапку и бросил животному. То принялось пережевывать свой завтрак.
Неподалёку текла река, до которой Алес и решил дойти.
***
Холодная вода громко журчала средь полуночной утренней тишины. Солнце ещё не встало, как и щебет птиц ещё не был пробуждение её лучами. Кругом стояла тишь, нарушаемая лишь шумом самой речки. Алес спустился пониже к этой реке.
Он почерпнул ладонями холодную воду и умыл лицо. Подняв глаза, он увидел большую крысу, плывущую по воде – андатру. Завидев ведуна, она быстро уплыла в сторону противоположного берега и скрылась в зарослях. Алес привстал от воды и чуть оглядел водную гладь. Ближе к берегу рос рогос, который нередко путали с камышом, в его зарослях громко квакали лягушки и маячили стрекозы.
Вдали уже за другой андатрой гнался недовольный чем-то бобр. Так же повсюду из водной глади прыгали неплохой величины окуни. «Поймать что-ль штучек шесть на обед.» - произнёс Алес вслух, как бы говоря сам с собой.
- А ты попробуй? – произнёс незнакомый, но довольно приятный и мелодичный ему голос с левой стороны.
Ведун обернулся на звук. Это была высокая обнаженная женщина, с длинными до самых ступней волосами, которые она неизменно расчесывала, сидя на берегу, а вернее на его камнях.
- Ну? И чего уставился? Ловить рыбу ж ты собирался, али как? – снова сказала неожиданная собеседница.
Алес невольно сглотнул.
- Я… я думал, что все ведьавы на войну собрались, в народе говорят, что нет больше, ведьав-то в водах. – начал удивлённо Алес, глядя на неё.
- Кто говорит, аль не говорит, слухи они такие… Нету мне выхода с речки этой, как река эта – Нуя, впадает в озеро, в селение Кулясово Мокшалее, Сулеменсхого беляка, Верхпьянского стана, так там лаз уж такой-такой узкий, да такой, что и снизу не проплыть мне, и по верху не перепрыгнуть. Сестры мои уж ушли, да и повоевать успели, а я все вот, здесь томлюсь… Ну, хоть людям пригожуся. – говорила она, закончив расчесывать волосы и отложив гребень.
Алес посмотрел на неё, пытаясь понять, что ей именно от него понадобилось, но в голову верных мыслей не шло.
- А ты чего, сам-то не с колдунами воюешь? Ведун вроде, сам соколиный, с Руси. Дезертир что ли? – не отставала она.
- Впервые вижу ведьаву, так сильно ведуном интересующуюся. Не дезертир я, подмогу я собираю, как можно больше. А тебе это зачем?
- Да я так… Интересуюсь просто. Одиноко, знаешь ли с одной рыбой возиться, поговорить даже не с кем... Тоска съедает…
Ведун только вздохнул в ответ, сложа руки на груди.
- Ладно, идти уж мне надо, дно мутится что-то. Ах да, ты ж рыбы хотел, вот – лови!
Под ноги Алеса упало несколько крупных рыбин. Под одной из них, лежал серебряный гребень.
- А это на память, чтоб не забывал. – ответила она и юркнула под воду, где будто растворилась.
Алес закинул серебристый гребень в свою сумку, а рыбу взял в руки. Хоть и удалось до нести её до избы, но с трудом, она все наровилась выскочить из его рук.
К тому моменту уж совсем рассвело.
***
И создал Бог двух людей по подобию своему, мужчину и женщину, Адама и Лилит… (Из забытых очерков в Христианской(Греческой) Библии.)
Куриный суп все ещё стоял на столе, вокруг которого с визгом носились дети. Отец строго глянул на них и те мигом успокоились. В дом вошёл Иван, неся в руках оторванную голову ночницы.
- Дело сделано. – довольно произнёс он и всунул трофей в руки главы семейства.
Мужик невольно отпрянул, смотря на такую гадость, а затем кинул небольшую сумму ведуну и удалился, прихватил с собой детей подальше. Ведуны остались одни.