– Ты мелишь чушь! – вмешалась насупленная Диона. – Мой бывший любил и заботился обо мне, как настоящий супруг в течение многих лет, но заключение брака считал за пуды, навешанные обществом на людей.
– Я высказал своё мнение, а что считал твой бывший – право его, – оскорблённый её комментарием, ответил я недовольным тоном.
«Помоги мне убрать со стола и подать чай!», – обратилась мама Дионы к младшей дочери, деликатно оставив нас наедине. Зная характер старшей, она сразу же поняла, что ситуация внезапно накалилась и нам было необходимо разобраться с ней тет-а-тет.
– Не забывай, что ты играешь роль! – шепотом сказала мне ложная избранница. – Критиковать моих мужчин в твои задачи не входит!
– Так ты сама мой ответ, как шаблон, на ваши отношения наложила. И ещё кое– что: когда я высказываю своё мнение, не смей называть его чушью, тем более публично! Не согласна, так предложи собственное, не оскорбляя моего эго! Я не терплю разборок на людях и затыкания мне рта!
Ошарашенная моей резкостью, она усмехнулась, не найдя, что сказать в ответ.
– А кто ты по гороскопу? – спросила младшая дочь, возвращаясь к столу с подносом, на котором красовался чайный сервиз и небольшой торт, испечённый хозяйкой дома.
– Телец.
– Он Стрелец, – единовременно ответила Диона.
– Так Телец или Стрелец? – рассмеялась мама.
– Телец. Я родился в ночь Чернобыльской аварии, – утвердительно ответил я, хотя и почувствовал близость к провалу.
– Я его день рождения никак запомнить не могу! – выкрутилась Диона.
– Дату аварии на Чернобыльской АЭС не так уж и сложно забыть, – отчитала её мать.
– Давайте резать торт! – предложила сестра.
– Прошу о чести его разрезать! – встал я из–за стола.
– Конечно! – рассмеялись дамы.
Я поделил торт на восемь кусочков, а Диона разложила по одному на тарелку каждому.
– Какой великолепный у Вас чай! – восхитился я горячим напитком, поданным мне к торту.
– Это с травами! – улыбнулась мама. – А как Вам торт?
– Восхитителен! – поднял я брови в утверждение.
– А Вы умеет готовить?
– Простые блюда.
– А моя дочка и нашей, кавказской, и русской кухней владеет.
– Вообще замечательно! – улыбнулся я. – Во мне как раз кровосмешение русской и восточной кровей по матери.
– А по отцу?
– А по отцу я чистый скандинав.
– Как интересно! Значит, в Вас сочетаются три культуры?
– Да. Я справляю Пасху, Науруз и Мидсоммар – религиозный праздник христиан, восточный – язычников и скандинавскую середину лета.
– А кто Вы по профессии? – спросила она.
– Он учится на программиста, – опередила меня в ответе Диона.
– Да, изучаю кибербезопастность, – подтвердил я, поняв по её скоростной реакции, что углубляться в военную специфику программы не стоит.
– А на что и как живёте?
– Я арендую небольшую квартиру в Скандинавии, а живу на стипендию и подработку.
– То есть Вы ещё не устроены стабильно?
– Мама, ему 20 с плюсом. Он молоденький совсем, куда ему! – вновь вмешалась Диона.
– А где же Вы планируете жить с моей дочерью? У неё своя компания по привозу автомобилей из заграницы в Москву, а Вы, как я понимаю, учитесь заграницей. Где вы вдвоём собираетесь жить?
– В Скандинавии, – уверенно ответил я.
– В Москве, конечно, – переняла Диона ответ и порицательно подняла на меня бровь. – Я его на работу к себе возьму. У нас тоже компьютерщики нужны.
– Ты извини, дорогая, но я как–нибудь сам устроюсь, – вдруг показались мне её слова одолжением, костью, что бросили бездомной собаке.
– А, то есть ты против женщины–начальницы? – рассмеялась она вместе с мамой и сестрой.